Александрийская научная школа. Александрийская школа Александрийская школа

Бывший по своему положению центром тогдашних всемирных сообщений. Это было в то время, когда греческая культура распространилась по всему основанному Александром Великим и распавшемуся после его смерти на части государству. Период времени, в который греческая поэзия и наука были здесь развиваемы, называется по некоторым особым, отличающим его чертам Александрийским веком. Его можно подразделить на два главных периода: первый (Александрийский век в более тесном смысле) охватывает время царствования Птолемеев с 323-30 года до н. э. (эллинистический Египет); второй продолжается от прекращения династии Птолемеев до покорения Александрии арабами - 30 год до н. э. - 640 год н. э. Первым греческим владетелем, стремившимся создать для греческой науки и греческого образования широкое основание и новое убежище, был Птолемей Сотер ; он собрал туда многих учёных и положил основы Александрийской библиотеки и Александрийского музея . Значительно больше двинул эти занятия вперёд создавший знаменитую Александрийскую библиотеку в больших размерах его наследник, Птолемей Филадельф . К Александрийской школе принадлежали греки , египтяне , евреи , а впоследствии и римляне .

Грамматика и литература

Самое большое значение имели грамматики , поэты - меньшее. Первые были не только учителями и исследователями языка, но и филологами и литераторами , объяснявшими не только слова, но и содержание - словом, энциклопедистами . Таковы: Зенодот Эфесский , образовавший первую грамматическую школу в Александрии, Эратосфен Киренский , Аристофан Византийский , Аристарх Самофракский , Крат Малосский , действовавший в другой столице учености - в Пергаме , Дионисий Фракийский , Дидим Халкентер , Аполлоний Дискол и многие другие. Их главная заслуга состоит в том, что они собрали, исследовали, оценили и сохранили для следующих поколений доступные им памятники культуры и литературы. Самые известные из поэтов, писавших большею частью тоже в самой Александрии, были: Аполлоний Родосский , Арат , Никандр , Евфорион , Каллимах , Феокрит , Филит Косский , Фанокл , Тимон Флиазийский и семь - называемых александрийским семизвездием - трагиков, в том числе Александр Этолийский и Ликофрон .

Александрийский век со своим энциклопедическим образованием существенно отличался по духу и характеру от древнегреческой жизни. При внимании, которое было посвящаемо изучению языка, правильность, чистота и изящество этого последнего сделались естественно предметами главного старания, и действительно, многие александрийцы отличались в этом отношении. Но большинству этих сочинений недоставало духа, одушевлявшего прежнюю греческую поэзию, точно так же как и столь важного общения с настоящею национальною публикою; зато техника была в высшей степени выработана и тонка, композиция искусно рассчитана, форма отменно изящна; критика и изобильная ученость, прилежание и навык должны были заменить то, что прежде давал гений. Этот последний проявлялся только у немногих, которые поэтому и кажутся особенно великими для своего времени; другие производили то, что может быть произведено критикою и изучением, их часто искусно обдуманные и заботливо обработанные сочинения слишком трезвы, лишены духа и жизни. Чувствуя недостаток в оригинальности, но признавая её достоинство и стремясь к ней, они незаметно дошли до предела, где всякая поэзия исчезает. Их критика выродилась в мелочность, их искусство - в искусственность. Они стремились к необыкновенному, к новому, и старались добиться этого ученостью. Поэтому большая часть александрийцев была одновременно поэтами и грамматиками, в большинстве случаев - бездушными и холодными рифмоделами.

Философия

Об александрийской школе говорят и по отношению к принадлежавшим к Александрийскому веку и жившим в Александрии философам . Характерно по отношению к александрийской философии то, что в Александрии соприкасались восточная и западная философии и что здесь вообще господствовало стремление к примирению противоречащих друг другу философских систем; вследствие этого александрийские философы, следовавшие этому направлению к собиранию и соединению, и были часто называемы синкретистами . Но на деле это название применимо не ко всем, так как здесь появились и догматики и - в противоположность им - скептики . Более всего известности приобрели александрийские неоплатоники . Соединяя восточную теософию с греческою диалектикой , они воплощали борьбу древней цивилизации с христианством , поэтому их философия оказала некоторое влияние на способ понимания христианства в Египте . Из слияния восточных воззрений с христианскими образовались некоторые течения гностицизма ; некоторые самые важные гностические системы были выработаны в Александрии . Не в меньшей степени были проникнуты духом этой философии и самые видные преподаватели возникшего и процветавшего там христианского катехизического училища; поэтому александрийскую церковь и волновали сильнейшие религиозные споры, так как в Александрии встречались самые разнообразные элементы. Это продолжалось до тех пор, пока из их среды не вышел в борьбе против

Еврейская философия в ее современном, классическом виде зародилась в Александрии приблизительно в II веке н.э. в результате тесных связей с соседями - греками.

Первое важное свидетельство ее - "Книга премудрости", посвященная разоблачению языческих культов и нравов и восхвалению мудрости. Эта книга проникнута возвышенным монотеизмом - единобожием в высшем смысле слова! - и неколебимой верой в "личностного" Бога, что соответствует духу иудаизма. Однако воздействие греческой философии на автора не вызывает сомнений. "Премудрость" этой книги - совсем не то, что "мудрость" Книги притч; здесь мудрость становится началом объективным и играет роль посредника между Богом и миром, "проникая во все и пронизывая все" . Мудрость как бы отделяется от Бога и от человека, начинает как бы "гулять сама по себе", что уже явно выходит за рамки еврейских представлений в их чистом, изначальном виде: понимается в духе стоической философии как мировой дух или всеобъемлющий разум (Логос).

Еще более ощутимо греческое влияние в утверждении, что мир был создан не ex nihilo (из ничего), а из некой бесформенной материи. Прямо противоположна учению Талмуда, но зато родственна платоновской философии идея о том, что душа попадает в тело, уже пройдя через предшествующее существование, и поэтому томится в теле, как узник в неволе.

Вообще надо отметить и то, что во времена Платона и его учеников (пятое столетие до новой эры) наука о происхождении мира и его основах превратилась из области, которой занимаются ради чистого и бескорыстного любопытства в коммерческую науку - греческие философы начали как раз тогда зарабатывать деньги своим умением рассуждать и решать мировые вопросы. Поэтому у того же Платона много разных идей об одних и тех же вещах, каждая из которых теперь считается классикой, но между собой они не очень срастаются, откровенно говоря: они подходили к разным объяснениям, как съемные, взаимозаменяемые детали. Потом, когда за дело взялись схоласты - чисто коммерческие философы, способные вывести любую мысль из любой посылки и предпосылки - это направление приняло совсем забавный характер, но с еврейской философией во мнениях несколько разошлось, поскольку беспринципность плохо уживалась с той строгой системой понятий и рамок, которую дает уму Тора. Но здесь мы немного забежали вперед - будемте придерживаться линии событий, которые и составили историю еврейской философской мысли в ее соударениях и пересечениях с так называемой "главной линией идеалистической философии в античные времена", которую и представляет Платон в полный рост.

Крупнейшим и самым известным представителем александрийской школы еврейской философии был Филон (ок. 25 г. до н.э. - 40 г. н.э.). Он первым поставил задачу примирить воззрения Торы с греческой философией. Большую часть обширных сочинений Филона составляют комментарии, нечто вроде самодельного мидраша к Священному Писанию. Он наивно пытается обнаружить в Торе все те представления, которые он заимствовал у греков, в частности, у того же самого старика Платона. Для этой цели Филон прибегает к методу аллегорического, иносказательного толкования. Для Филона все в Торе, начиная от имен и дат и кончая историческим повествованием и религиозно-нравственными предписаниями, - иносказание. Это не значит, что Филон отрицает исторический характер событий, описанных в Торе, или обязательность ее заповедей. Он лишь утверждает, что все содержание Торы призвано не столько руководить каждодневным поведением человека, сколько внушать ему возвышенные философские идеалы, что для Филона означает те представления, которые привлекли его к современной греческой философии.

Например, Исход, по его мнению, описан в Торе не для того, чтобы Израиль помнил в каждом поколении как произошедшие лично с каждым евреем беспримерные в мировой истории акты чудесного спасения, которые совершил ради него Превечный, а как проповедь о спасении от душевных волнений. И так далее - то есть Филон советовал свободно размышлять над Торой, чтобы она - и в этом ее высший, по его мнению, смысл - навевала высокие думы и красивые ассоциации. Заповедь о Шаббате должна напоминать человеку не о Творении и Исходе, а о важности почитания мистического числа "семь". Ясно, что кто так думает, субботу соблюдать едва ли будет на самом деле, зато сможет сказать о ее космической важности массу интересного и завлекательного: только кому он все это будет говорить, если субботу забудут и не будут соблюдать? То есть - слово отделяется от дела и от того, что оно вообще называет - и превращается в некую "самоходную" единицу. Это важное - но столь же вредное для еврейского образа жизни нововведение Филона Александрийского. Однако не единственное - что интересно:

Важнейший вклад Филона в историю философско-религиозной мысли (ничего общего не имеющей с иудаизмом) - его концепция логоса (того самого отдельно взятого, "самого по себе разгуливающего по миру" слова. Развивая идею "Книги премудрости", Филон пришел к новому пониманию греческого логоса. Он трактовал логос как особую личность, "второго бога" или "сына бога", которая является инструментом божественного творения и откровения и орудием имманентной деятельности Бога в универсуме. Логос, в понимании Филона, стоит несомненно ниже самого Бога. Он отнюдь не тот Логос-Слово, который, согласно христианской теологической догме, "сотворил плоть. Скорее Филон просто перепутал одно из имен-обозначений Вс-вышнего в арамейском переводе Торы ("Слово") и его суть - перепутал и "раздвоил" имя и понятие, для евреев совершенно единые. Перепутал - и путаницу эту зафиксировал, из-за чего потом в философии всех эпох было столько недоразумений: Сам Бог в системе Филона не только бесплотен, но и лишен любых атрибутов и свойств. Это чистое бытие, относительно которого ничего нельзя утверждать. Бог - абстрактное, статичное, вечно неизменное и равное себе духовное начало. Таким путем Филон пытался примирить платоновскую тенденцию, удаляющую Бога как можно дальше от зримого мира, с воззрением Торы, утверждающей личную связь Бога с миром.

Концепция логоса, развитая Филоном, как указано выше, глубоко чужда иудаизму. Еще бы! Библейский Бог - это живой Бог, а не безличное начало греческой метафизики. Для исполнения Своей воли Он пользуется посредником, но, конечно. Сам отнюдь не бездействует. Представление о логосе как о "втором боге" нарушает абсолютный монотеизм еврейской традиции. Неприемлем для иудаизма и аллегорический метод Филона, сводящий Тору до положения хрестоматии по греческой метафизике. Если учителя Талмуда иногда и прибегали к аллегории в интерпретации Торы, они никогда не упускали из вида, что, в первую очередь. Тора является откровением Воли Творца, в не руководством к экзальтированному созерцанию Божества. Кроме того, при таком аллегорическом толковании Тора в своей повествовательной части лишается той национально-исторической значимости, которую она имеет для еврейского народа и его судьбы. Все это объясняет, почему Филон не оказал значительного влияния на развитие еврейской мысли. Его сочинения, однако, тщательно штудировали отцы церкви, которые нашли в них подходящий материал для того синтеза иудаизма с греческим мировоззрением, который стал называться христианской теологией.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.istina.rin.ru/

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Александрию основал Александр Македонский в дельте Нила, на месте рыбацкого поселка. Александрия стала впоследствии не только крупнейшим торговым, ремесленным, политическим, но и культурным и научным центром Востока. Гордостью Алексан-дрии была знаменитая библиотека, основанная в середине III в. до н.э.; она насчитывала более 700 тыс. папирусных свитков, которые помещали все известные произведения античной эпохи. Александрийская библиотека была частью Музея (храма муз), в котором розмишувалися астрономическая обсерватория, зоологический и ботанический сады, помещения для пребывания и работы ученых, приезжавших сюда из разных стран.

У истоков Александрийской математической школы стоял великий математик древности, педагог и систематизация математических наук Евклид. О личности Евкли-да нам известно очень мало. Жил он в последней четверти IV - первой четверти III в. до н.э.

Учился в Афинах, затем переехал в Александрию. В своем основном труде "Начала", состоящая из 13 книг, Евклид изложил все достижения древнегреческой математики в систематизированной аксиоматической форме. Сюда входили геометрия на плоскости, теория отношений Евдокса, теория целых и рациональных чисел, свойства квадратичных иррациональностей, основы стереометрии, метод исключений Евдокса. Евклид доказал теоремы, касающиеся площади круга и объема шара и др. Рассмотрел свойства пяти правильных многогранников, в которых Платон видел идеальные геометрические образы, выражающие основные структурные взаимосвязи Космоса. Изложение математических знаний имел дедуктивный характер, теории выводились из невелико! количества аксиом.

Универсальной ученостью выделялся Эратосфен, работы которого были посвящены не только математике, но и астрономии, географии, истории, философии и филологии. Особенно известны его работы по определению размеров земного шара, по географии. В математике Эратосфен известный своими исследованиями целочисленных пропорций, открытием "решетки Эратосфен а" (способов выделения простых чисел из любого конечного числа нечетных чисел, начиная с трех).

В Александрийской школе работал Никомед, известный открытием алгебраической кривой конхоиды (в полярных координатах эта кривая имеет вид р = А + В cosa), которую он применял для решения задач удвоения куба и трисекции угла.

Выдающимся математиком древности был Аполлоний Пергский. В своем главном произведении "Конические сечения" он обосновал теорию конических сечений в такой исчерпывающей форме, никто из следующих математиков (вплоть до Нового времени) к ней так и не смог ничего добавить. Аполлоний Пергский непосредственно подошел к основам аналитической и даже проективной геометрии. Он разработал завершенную теорию кривых второго порядка, в том числе эллипса. Ученый предложил метод описания неравномерных периодических движений как результат сложения более простых равномерных круговых движений. Это стало важнейшей предпосылкой для создания геоцентрической системы К. Птолемея.

В Александрийской школе начинал свой творческий путь и Архимед (6л. 287-212 pp. До н.э.). Именно здесь он сформировался как математик. Вернувшись в Сиракузы, Архимед продолжал поддерживать тесные связи с александрийскими математиками. Архимеду принадлежит важный вклад в математику, механику и практическую механику, а также физику и астрономию. В математике он создал методы вычисления площадей и объемов тел, был близок к открытию интегрального исчисления. Обосновал геометрическое решение кубического уравнения, открыл кривую, которая получила название "спирали Архимеда".

Доказал, что значение числа я находится между, а также установил, что объем сферы, полусферы и цилиндра одного диаметра с высотой, равной диаметру, относятся как 1: 2: 3. Определил квадратуру параболы и эллипса. При измерениях длины окружности впервые вычислил погрешности.

В своих исследованиях в области механики Архимед развивал теорию простых машин. Он ввел понятие центра тяжести, теоретически доказал закон простого рычага, создал основы статики и гидростатики. В гидростатике открыл закон, носящий его имя, и теоретически доказал его. В астрономии определил величину верхней границы видимого диаметра Солнца 33 ", что близка к истинному значению (31"59 ").

В области практической механики изобрел Архимедов винт для подачи воды, сферу - прибор для воспроизведения небесных явлений, много разных вантажопиднимальних и боевых машин. Архимед - основатель теоретической статики и гидростатики.

Развитие механики в эпоху эллинизма связан прежде всего с именем Герона Александрийского, известного также как Герон-механик. О периоде жизни и деятельности этого ученого точных сведений не сохранилось (ок. I-II ст. До н.э.).

Главное произведение Герона "Механика" сохранился только в арабском переводе сирийца Кости Ибн Луки, который жил в конце IX - начале X в. В "механике" исследуется передачи движения с помощью сцепленных кругов, добавление движений по правилу параллелограмма, распределение нагрузки между опорами, определяется центр тяжести. Как указывает Герон, он изложил содержание "Книги опор" Архимеда, которая, к сожалению, не дошла до нас. Приводится описание простых машин: рычага, коловорота, клина, винта и блока; соединение рычага, блока, коловорота и винта. В этой книге даются ответы на 17 вопросов относительно практического применения простых машин, а также определяются центры тяжести различных фигур. Описаны также различные конструкции устройств для подъема грузов и прессов, основанных на комбинациях простых машин.

Герону принадлежат также три трактата по прикладной механике: "Пневматика" - о механизмах, приводимых в действие сжатым воздухом или паром, "О автоматы" - о конструкции самрдиючих приборов и "Билопоика" - о конструкции луков, катапульт и других видов оружия.

Герон написал несколько работ по математике, в частности, предложил выражение для определения площади треугольника через его стороны a, b и с:

где. Это соотношение носит название формулы Герона.

Представителем Александрийской школы был и римский архитектор, механик, ученый-энциклопедист Марк Поллион Витрувий. Время жизни Витрувия относят ко второй половине I в. до н.э. Получил домашнее образование. Витрувий был строителем-практиком. Его трактат "Об архитектуре" состоит из 10 книг. Основное содержание 9 книг касается архитектуры. Десятая книга трактата полностью посвящена механике и содержит, главным образом, описание различных механизмов для поднятия грузов, а также практические правила и строительные рецепты. Общий дух системы Витрувия энциклопедический. Витрувий ничего не создал нового, и по своему основному замыслу вряд ли он хотел это сделать. Он собрал и в легкой, доступной форме изложил сумму архитектурно-технических знаний, которые создали греки и римляне на протяжении веков. Это очень наблюдательный и внимательный обозреватель. Вероятно, он изучил все, что было в то время в области архитектуры, - по крайней мере, он ссылается на большое количество авторов и произведений, о которых мы ничего не знаем. В свою очередь, Витрувий требует от архитектора-специалиста полного энциклопедизма. Это знание письма, рисования, математики, оптики, геометрии, истории, философии (физики и этики), музыки, медицины, юриспруденции, астрономии. Витрувий цамагався доказать необходимость этих знаний. Все эти знания, конечно, нельзя получить сразу, поэтому и архитектором нельзя стать сразу. Однако настойчивое обучение с молодых лет вполне может обеспечить энциклопедические знания. Архитектор не должен быть столь же компетентным во всех этих областях, как соответствующий специалист, но он не может быть невеждой в этих науках и искусствах. Следует отметить, что от эпохи Возрождения и вплоть до конца XVIII в. влияние Витрувия на европейскую архитектуру был огромным.

В первые 2 века земного бытия Церкви вряд ли можно говорить о достаточно четко оформившихся бо­гословских течениях. Появление Александрийской и Антиохийской школ изменяет ситуацию.

Александрийскую школу можно рассматривать прежде всего какобразовательное учреждение и в меньшей степени как богословское направление. Оба этих аспекта дея­тельности данной школы опреде­ляются спецификой исторического развития христианства в Александ­рии - ведущем культурном центре Римской империи, где наиболее ин­тенсивно происходил процесс слия­ния и смешения различных культур­ных традиций и мировоззрений, ха­рактерный для эпохи эллинизма и поздней античности. Наличие здесь мощной иудейской диаспоры (пред­ставляющей т. н. эллинизированный иудаизм), сильных и разветвленных философских школ (среди к-рых можно выделить школу зарождаю­щегося неоплатонизма) и значительного чис­ла ученых, приезжавших работать в Мусейоне, ставили Александрий­скую Церковь в особые условия, тем более, что среди новообращенных в христианство было значительное число людей образованных. Поэтому не случайно именно в Александрии появляется «огласительное училище» или «катехизическая школа»; возникнув первона­чально как школа, предназначенная для наставления язычников и «огла­шенных» в основах христ. веры, она постепенно превратилась в своего рода богословскую Академию.

Возникновение и начальный этап существования школы практически не освещаются письменными источ­никами, но, по преданию, основана она была ап. Марком. Преемственность руководителей (дидаскалов) этого училищаща наблюда­ется с кон. II в., хотя хронология их деятельности далеко не всегда уста­навливается точно. Первым из извест­ных нам дидаскалов Александрий­ской школы был Пантен (кон. II в.), не только яркий наставник, но и та­лантливый проповедник и миссио­нер; за ним следуют: Климент Александрийский (ок. 200 - 202/03), Ори-ген (203-231), св. Иракл (231-232) и св. Дионисий (232-264/65) (зани­мавшие позднее Александрийскую кафедру), Феогност (265-280), Пие-рий (ок. 280 - нач. IV в.), сщмч. Петр, еп. Александрийский (ум. 311). Наивысшего рас­цвета Александрийская школа до­стигла при Оригене, к-рый привлек к себе множество учеников. Дида-скалы школы пользовались боль­шим влиянием в Александрийской Церкви и иногда имели помощников (наподобие ассистентов при профес­сорах); по крайней мере, такой по­мощник (в лице Иракла) упомина­ется у Оригена. Программа обучения в школе периода ее расцвета вклю­чала, вероятно, 3 этапа: круг обще­образовательных предметов; фило­софию, где изучалась совокупность философских систем; богословие, в к-ром центральное место занимала экзегетика, но, возможно, препода­вался также и курс своего рода «сис­тематического богословия». Полный срок обучения продолжался скорее всего 5 лет, причем изучение наук находилось в тесной связи с воспи­танием («гносис» не отделялся от «практики»). При Клименте и Ори­гене школа имела и ярко выражен­ный миссионерский характер: обра­зованным язычникам стремились показать, что христианство является высшим и единственно истинным любомудрием.

С выдвижением К-поля в качестве главного культурного центра позд­ней Римской (Византийской) импе­рии Александрийская школа посте­пенно приходит в упадок (в кон. IV -нач. V в.). «Дочерним ин­ститутом» Александрийской школы стало уч-ще, основанное в Кесарии Палестинской Оригеном, перенес­шим свой богатый опыт преподава­ния на палестинскую почву (после 231); в этой школе получил образо­вание и христ. воспитание св. Григо­рий Чудотворец, сообщающий мно­го ценных сведений о ней в своей «Благодарственной речи Оригену». В целом Александрийская школа как богословское направление опре­делила мн. сущностные черты всего последующего правосл. богословия. К ней примыкают каппадокийские св. отцы. Влияние тайнозрительного богословия, характерного для ряда ее представителей, несомненно, ощу­щается в «Ареопагитиках», в творе­ниях прп. Симеона Нового Богослова (ок. 949-1022) и поздневизант. исихастов; основные богословские и ми­ровоззренческие постулаты этой школы получили развитие в творче­стве прп. Максима Исповедника (ок. 580-662).

(Богословские школы Древней Церкви // ПЭ)

Первым известным нам начальником Александрийского училища был Пантен. Сведения о нем сохранены у Евсевия Кесарийского: «В это время там обучением верующих руководил человек, известный своей образованностью, по имени Пантен. По древнему обычаю, в Александрии имеется училище, где преподается Священное Писа­ние. Оно существует и доныне, и мы слышали, что им ведают люди сильные в слове и ревностные в изучении божественного. В то вре­мя, говорят, особенно блистал упомянутый муж, воспитанный в пра­вилах стоической философии. Он, по рассказам, проявлял такое горячее рвение к Слову Божию, что являлся смелым проповедником Христова Евангелия у язычников на Востоке и доходил даже до земли индийцев... Пантен многое улучшил в александрийском учи­лище; он руководил им до смерти, поясняя и письменно, и в живой беседе сокровища божественных догматов» (Евсевий Памфил. Церк. ист. 5, 10).

КЛИМЕНТ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ

Преемником Пантена на посту ректора Александрийского учили­ща был Тит Флавий Климент. О его жизни известно немногое. Пред­положительно, он родился в Афинах, в языческой семье, около 150 г. После своего обращения в христианство он путешествовал в юж­ную Италию, Сирию и Палестину, где слушал уроки выдающихся христианских учителей. Поиск учителя привел Климента в Алек­сандрию, где он поступил в огласительное училище, которым тогда руководил Пантен. Поступив в училище, Климент сделался ближайшим учеником и сподвижником Пантена. После смерти учителя он стал его преем­ником на посту начальника Александрийского училища.

О деятельности Климента в Александрии не известно ничего. В начале III в., когда началось гонение Септимия Севера на христиан, Климент был вынужден покинуть Египет. Вместе со своим учени­ком Александром, впоследствии епископом Иерусалимским, он бе­жал в Каппадокию. Климент умер не позднее 215 г.

Климент считал своей главной задачей изложить христианское вероучение на языке образованных эллинов своего времени. Он об­ладал глубокими познаниями в античной философии, поэзии, мифо­логии, археологии и литературе. Он прекрасно знал Священное Писание и сочинения раннехристианских авторов, а также еретиков I -II вв. Климент стремился превратить хрис­тианское богословие в философскую систему с научными основани­ями. Он доказывал, что христианская религия и языческая филосо­фия не враждебны, но взаимно дополняют одна другую. В дохрис­тианской учености тоже присутствовало семя Логоса, и христиане имеют право использовать все накопленное античностью. Климент развивает темы ранних апологетов, в особенности Иустина Филосо­фа.

Климент задумал монументальную философскую трилогию «Протрептик» - «Педагог» - Дидаскал». Основная идея всех трех частей - показать постепенное восхождение христианина к истин­ному «гнозису» (знанию) под руководством Логоса. Божественный Логос (Христос) выступает в первой части как «увещатель», обли­чающий язычество и призывающий обратиться к истинной вере, во второй - дак «педагог» (букв, детоводитель), постепенно ведущий уверовавших во Христа к нравственному совершенству, в третьей - как «дидаскал» (учитель), открывающий «посвященным» тайны истинного гнозиса. Климент написал первую и вторую части; третья часть дошла до нас под названием «Строматы» (букв, ковры, лоску­ты), отражающим.ее несистематический характер.

«Увещание к эллинам» является первым крупным философс­ким произведением Климента; оно адресовано язычникам и темати­чески примыкает к апологиям II в., содержащим полемику с язычес­кой мифологией и защиту христианской веры. Непосредственным продолжением «Увещания к эллинам» яв­ляется «Педагог», состоящий из трех книг. Он адресован тем, кото­рые отвергли идолопоклонство и приняли христианскую веру. Климент учит христиан удаляться от порочной жизни своих языческих современников. Он, однако, далек от ригоризма, свойственного некоторым раннехристианским писателям (например, Тертуллиану в его поздних трактатах): он не заставляет читателя отвергать достижения культуры и науки, отре­каться от мира и давать обет нищеты. Напротив, жизнь мира долж­на быть наполнена христианским духом. В «Педагоге» много цитат из Платона, Плутарха, стоиков и других античных авторов. Трактат заканчивается гимном Христу, представляющим собой, вероятно, хва­лебную молитву Александрийского училища.

Он создал «Строматы» - восемь книг, объединенных главной темой взаимосвязи христианской религии с греческой фи­лософией, а в более широком плане - вообще со светской ученос­тью. В 1-й книге Климент защищает философию от мнения, соглас­но которому она не имеет ценности для христианства. Во 2-й книге Климент защища­ет истинную веру против философов. Он доказывает, что лучшие умы античности были связаны с иудейской ветхозаветной традици­ей: Платон, например, был подражателем Моисея. Книги 3 - 7 по­священы опровержению еретического гнозиса, которому противопо­ставляется истинно христианский гнозис с характерными для него нравственным совершенством, чистотой и любовью к Богу. В конце 7-й книги Климент указывает, что он не ответил на все вопросы христианской жизни, и обещает написать новую часть или другое произведение. Так называемая 8-я книга, однако, не является про­должением 7-й: она представляет собой собрание отдельных мыс­лей, использованных в предыдущих книгах. Вероятно, эти фраг­менты не предназначались автором для публикации: они были со­браны после его смерти.

ОРИГЕН

Центральной фигурой в богословской жизни христианского Во­стока IIIв. был, несомненно, александрийский пресвитер Ориген - «выдающийся педагог и ученый ранней Церкви, человек незапят­нанного характера, энциклопедической образованности, один из са­мых оригинальных мыслителей, которых когда-либо видел мир», и в то же время богослов, допустивший серьез­ные догматические ошибки, повлекшие за собой его последующее осуждение. Оригена «поистине можно назвать основателем христи­анского богословия, - считает протоиерей Иоанн Мейендорф. - В то время как Иреней, Игнатий, Тертуллиан и Киприан были цер­ковниками, которым приходилось иметь дело с насущными бого­словскими проблемами, диктуемыми конкретной обстановкой, Ори­ген был великим христианским философом, впервые предприняв­шим попытку систематического объяснения христианства в катего­риях эллинской мысли. По размаху своей литературной и учительской деятельности Ориген несравненно превзошел Климента. Ориген родился около 185 г., вероятнее всего, в Александрии. Его отец, Леонид, давший ему об­разование в области Священного Писания и светских наук, мучени­чески скончался в гонение императора Септимия Севера в 202 г. Юный Ориген горел желанием разделить судьбу отца и хотел последовать за ним в темницу, но мать старалась воспрепятствовать его намерению. После смерти отца шест­надцатилетний Ориген остался один с матерью и шестью меньшими братьями. Имущество их было конфисковано, и Ориген начал добы­вать пропитание уроками грамматики. Своими необычайными спо­собностями и ревностью о вере он быстро снискал известность в кругах христиан. Поскольку в Александрии после начала гонений не оказалось никого, кто был бы способен исполнять обязанности огласителя, епископ Димитрий возложил это служение на юного Оригена. В 18 лет он стал главой Александрийского огласительного училища, сменив на этом посту Климента, бежавшего в Палестину. Евсевий так же сообщает, что Ориген, поняв евангельские слова о скопцах, «которые сами себя сделали скопцами для Царства Небесного» (Мф. 19, 12), в буквальном смысле поторопился осуществить эту запо­ведь на деле. Евсевий называет самооскопление Оригена «детским проступком», свидетельствующим «о душе юной, незрелой и в то же время глубоко верующей и стремящейся к самообузданию». В случае с Оригеном следует помнить, что в своей аскетической практике, так же как и в богословских исканиях, он был одним из первопроходцев, ценой собственных ошибок прокладывавших путь последующим поколениям христиан. Ориген одним из первых по­пытался осуществить на деле идеал «истинного философа», кото­рый впоследствии (вIV-Vвв.) воплотился в христианском мона­шестве.

Учительская деятельность Оригена в Александрии прерывалась случайными, иногда довольно продолжительными поездками. Око­ло 212 г. он путешествовал в Рим. Там он познакомился с пресвитером Ипполитом, одним из наиболее извест­ных западных богословов IIIв., произнесшим в его присутствии проповедь. Около 215 г. или немного ранее Ориген был послан епископом Димитрием в Аравию для переговоров с правителем этой области. Оттуда он по приглашению матери Септимия Севера поехал в Антиохию и затем вновь вернулся в Александрию. В 216 г., во время гонения импера­тора Каракаллы, Ориген нашел убежище в Палестине, где он по просьбе епископов Феоктиста Кесарийского и св. Александра Иеру­салимского проповедовал в храме и изъяснял Священное Писание. Однако епископ Димитрий Александрийский был недоволен попу­лярностью Оригена в Палестине и послал за ним своих диаконов вместе с письмом, в котором упрекал палестинских епископов в том, что они позволили Оригену-мирянину - проповедовать в своем присутствии. Ориген вернулся в Александрию и продолжил обычные занятия.

В период между 215 и 220 гг. Ориген начал создавать свои круп­ные экзегетические сочинения. Около 231 г. Ориген отправился по церковным делам в Грецию. Проезжая через Палестину, он принял в Кесарии от рук епископов Феоктиста и Александра пресвитерскую хиротонию. Что побудило палестинских иерархов рукоположить Оригена вопреки канонам, запрещавшим хиротонию клириков из чужой епархии, остается не­известным. Можно предполагать, что к этому моменту Ориген уже был в конфликте со своим правящим епископом. Во всяком случае, как только весть о рукоположении Оригена дошла до Димитрия Александрийского, он созвал собор, на котором отлучил Оригена от Церкви. На другом соборе Димитрий лишил Оригена священства. Александрийский епископ мотивировал свои прещения тем, что Ориген, будучи скопцом, не вправе исполнять священническое слу­жжение. После смерти Димитрия в 232 г. Ориген вернулся в Александрию, однако новый епископ Иракл подтвердил прещения, наложенные его предшествен­ником. Собор в Риме поддержал решение александрийских еписко­пов, тогда как епископы Палестины и Аравии, кажется, игнорирова­ли их. Оригену не оставалось ничего, кроме как навсегда оставить Александрию и пересилиться в Кесарию Палестинскую.

Здесь он основал по образцу Александрийского училища богословскую школу, которой руководил в течение 20 лет до своей смер­ти. Курс обучения в Кесарийском училище был примерно таким же, как и в Александрийском. В этот период у Оригена учился св. Гри­горий, впоследствии епископ Неокесарийский, написавший в его честь «Благодарственную речь». В ней св. Григорий называет Оригена «мужем, который по внешнему виду и по общему мнению - чело­век, но для тех, кто может проникать своим взором в глубины его внутренних качеств, он уже наделен высшими преимуществами, ко­торые приближают его к Божеству». Св. Григорий благодарит Ори­гена за то, что последний обратил его из язычества к истинной вере, обучил всем наукам, внушил любовь к Священному Писанию.

Известность Оригена в последний период его жизни была на­столько велика, что каждая его лекция записывалась стенографами. Епископ Кесарии Каппадокийской Фирмилиан неоднократно при­глашал Оригена в свой город для проповеди или сам приезжал к нему в Кесарию Палестинскую. Около 244 г. Ориген путешествовал в Аравию, где противостал епископу Бериллу, впавшему в монархианскую ересь (Там же, 6, 33).

Во время гонения на христиан императора Декия (251 г.) Ори­ген был арестован и подвергнут истязаниям. Ориген был освобож­ден из-под стражи, однако пытки и тюремное заключение разруши­ли его здоровье, и он умер около 253 г. в Тире. Значение Оригена для христианского богословия трудно пере­оценить. В своих произведениях он разрабатывал триадологические и христологические вопросы в тех аспектах, в каких они рассматри­вались богословской мыслью в течение многих последующих столе­тий. Он заложил фундамент богословской терминологии, которой после него пользовались все крупные церковные писатели. Он сфор­мулировал основополагающие принципы библейской экзегетики, и все позднейшие комментаторы Ветхого и Нового Заветов в большей или меньшей степени шли по его стопам. Он предпринял беспреце­дентную в ранней Церкви попытку критико-текстологического срав­нительного анализа греческих переводов Библии. Аскетические сочинения Оригена ока­зали огромное влияние на развитие монашеской письменности.

Однако в своем богословском дерзновении Ориген иногда выска­зывал частные мнения, не согласующиеся с православным Предани­ем и заимствованные им из чуждых христианству учений. Так, например, в сочинениях Оригена можно найти следы античного уче­ния о предсуществовании душ. Он был сторонником теории «апокатастасиса» - восстановления всей твари в ее первоначальном состо­янии после кончины мира. В триадологии Оригена усматриваются признаки субординационизма. Высказанные им спорные мнения Ориген не выдавал за общецерковное учение, и, возможно, он от­рекся бы от них, если бы при его жизни Поместный или Вселенский Собор указал на их ошибочный характер. Такого, однако, не про­изошло, поскольку богословская мысль его времени еще не доросла до той догматической проблематики, которую он затрагивал в своих сочинениях. Церкви понадобилось три столетия, чтобы осмыслить Оригена, оценить его сильные и слабые стороны и вынести над ним свой суд.

Споры об Оригене начались еще при его жизни и продолжались после его смерти. Есть основания предполагать, вопреки Евсевию, что Ориген был отлучен Димитрием Александрийским не только по дисциплинарным мотивам, но и за свои догматические заблужде­ния. На это косвенно указывает сам Евсевий, когда говорит, что Ориген «писал письма к Фабиану, епис­копу Римскому, и многим другим епископам, о своем православии» (следовательно, в его православии сомневались).

Полный список творений Оригена, составленный Евсевием Кеса-рийским в качестве приложения к «Апологии Оригена» две тысячи наименований. Святой Епифаний Кипрский (Панарион, 64, 63) исчислял трактаты Оригена цифрой в шесть тысяч. Блаженный Иероним пишет, что Ориген «сказал тысячу и более бесед в Церкви, издал, кроме того, бесчисленное множество комментариев... Кто из нас может столько прочитать, сколько он написал?». Ориген был одним из самых плодовитых писателей за всю историю Церкви. Лишь ма­лая часть его литературного наследия сохранилась, но и она состав­ляет семь объемистых томов в Патрологии Миня.

св. Григорий Чудотворец

Согласно блж. Иерониму Стридонскому он первоначально носил имя Феодор.Евсевий Кесарийский, со­общая о том, что к Оригену в Кеса­рию Палестинскую стекалось много учеников из разных мест, отмечает, что из них он знает как наиболее вы­дающихся Феодора. Перемена имени была связана, ве­роятно, с крещением. Святитель происходил из знатной и богатой се­мьи: мать хотела дать ему такое об­разование, какое получали дети бла­городного происхождения. Первоначальное воспитание его было языческим. В 14 лет он лишился отца. «Потеря отца и сиротство» были для него «началом истинного познания»: в это время он впервые «обратился к истинному и спасительному Слову» , однако внешне его жизнь не измени­лась. Закончив образование в шко­ле грамматика, Григорий по желанию ма­тери поступил в школу ритора. Для со­вершенствования образования он вместе с братом Афинодором отпра­вился в г. Верит (Бейрут), где на­ходилась крупнейшая юридическая школа на Востоке Прибыв в Ке­сарию Палестинскую, братья захоте­ли послушать Оригена, к-рый в это время основал здесь школу наподо­бие александрийской.

Встреча с Оригеном определила дальнейшую жизнь Г. Ч. Заметив да­рования братьев, Ориген решил сде­лать их своими учениками и убедил их в пользе философии. Следующей ступенью обучения была этика, при­чем Ориген стремился соответст­венно наставлениям сформировать характер и образ жизни Г. Ч., заста­вив его полюбить христ. добродете­ли (Ibid. 115-149). От изучения язы­ческих философов он постепенно подвел ученика к библейскойэкзе­гетике. «Для меня не было ничего запретного...- говорил Г. Ч.,- но я имел возможность получить знание о всяком учении, и варварском и эл­линском... и божественном и челове­ческом».

По окончании 5-летнего обучения в Кесарии Палестинской Г. Ч. вмес­те с братом Афинодором возвратил­ся на родину. Вскоре он получил письмо от Оригена, в к-ром тот убеждал его направить свои даро­вания и знания на служение хрис­тианству и заняться внимательным изучением Свящ. Писания. В Неоке­сарии он принял решение удалить­ся от шума площадей и от всей го­родской жизни и в уединении пре­бывать с собой и через себя с Богом, однако ок. 245 г. он был поставлен Федимом, еп. Амасийским, во епископа Неокесарийского. Согласно свт. Григорию Нис­скому, он сначала не желал при­нимать посвящение, боясь, чтобы «заботы священства, как некоторое бремя, не послужили ему препят­ствием в любомудрии». Поэтому Федим после долгих усилий, «нис­колько не обращая внимания на рас­стояние, отделяющее его от Григо­рия (ибо он находился от него на расстоянии трех дней пути),- но воззрев к Богу и сказав, что Бог в час сей равно видит и его самого и того, вместо руки налагает на Григория слово, посвятив его Богу, хотя он и не присутствовал телом, назна­чает ему оный город, который до того времени был одержим идоль­ским заблуждением». ним полагал, что не может противиться такому, хотя и необычному, назна­чению. После этого над ним было со­вершено все, что требовалось по за­кону для посвящения во епископа. Через нек-рое время Г. Ч. получил в откро­вении тайноводственное учение, по к-рому он проповедовал слово Божие в церкви. Проповедь имела такое воздействие, что если до него в городе было не более 17 христиан, то в конце жизни он тщательно разыскивал по всей окрестности, не остался ли еще кто-либо чуждым вере, и узнал, что оставшихся в старом заблуждении более 17 чел. Из последующей жизни Гртгория из­вестен факт его участия вместе с братом Афинодором и др. учени­ками Оригена в IАнтиохийском Со­боре противПавла I Самосатского (264 г.). По свидетельству блж.Феодорита, еп. Кирского, «из собравшихся пер­венствовали Григорий Великий, зна­менитый, совершивший ради оби­тающей в нем благодати Духа всеми воспеваемые чудотворения, и Афинодор, брат его». Умер святитель в царствование имп. Авре­лиана между 270 и 275 гг. Наимено­вание «Чудотворец» утвердилось за ним сVв. До этого святитель именовался либо как Гри­горий Великий, либо просто как Григорий. Влия­ние Г. Ч. на религ. жизнь понтийской страны засвидетельствовано свт. Ва­силием Великим, к-рый сообщает, в частности, что неокесарийцы до 2-й пол.IVв. «не прибавляли ни действия, ни слова, ни таинствен­ного какого-либо знака сверх тех, ка­кие он оставил». По словам свт. Василия, мес­то Г. Ч. - среди апостолов и проро­ков, ибо он «ходил в едином с ними Духе, во все время жизни шествовал по стопам святых, во все дни свои тщательно преуспевал в жизни еван­гельской... подобно какому-то свето­зарному великому светилу озарял Церковь Божию».

Лит. деятельность Г. Ч. не была обширной, что во многом объясняется характером и условия­ми его епископского служения. Вы­яснение подлинного объема насле­дия Г. Ч. затруднено отсутствием подробного перечня его трудов в древних памятниках (напр., у Евсевия Кесарийского), а также рукопис­ных сборников творений.

Александрийская школа , так наз., огласительная или катихизическая школа (τὸ τῆ)σ κατηχήσεως διδασκαλεῖον , Евсевий, Церк. Ист.6,3). Под этим названием нужно разуметь не просто школу в широком смысле этого слова, то есть, как ряд ученых мужей, связанных между собою единством идей, выработанных одним главой, но и по крайней мере с Пантена (во второй половине II века) нужно разуметь формально действовавшее церковно-учебное заведение, имевше определенное устройство и программу. Подобно тому как и у иудеев были низшие и высшие школы: «Бет-Соферим» для ознакомления с свящ. законом и историей и «Бет-Мидраш», – для объяснения Св. Писания и для более глубокого его уразумения, так вскоре после апостольского времени этого же двоякого рода школы надо различать и у христиан или, по крайней мере, нужно допустить, что эта двоякая цель преследовалась в одном и том же заведении. Низшие христианские школы, имели своею задачею поддерживать дело христианской миссии и преподавать христианское учение верующим вместе с переходившими в христианскую религию из иудейства и язычества оглашенными. Такие школы возникали везде, где только оказывалось значительное число обратившихся в христианство. Высшие школы для более глубокого уразумения Св. Писания и истин веры сначала ограничивались просто наставлениями апостолов, епископов и апологетов. Подобно тому, как апостолы личными собеседованиями научали наиболее одаренных духовных, лиц, предназначая их на иерархические и учительнические должности, – так поступали и епископы, когда они или сами или с помощью способных учителей преподавали наставления в Св. Писании, причем для более глубокого обоснования христианских учений пользовались и светскими науками, и философией. Такого рода была школа Иустина в Риме, которого слушал сириец Татиан , и школа Иринея, в Галлии, ученики которого Гай и Ипполит достигли высокой литературной славы. Если в апостольское время достаточно было простого изложения евангельских истин и событий для надлежащего ознакомления с христианским учением о спасении, то позже, когда началась борьба, которую церковь во II веке принуждена была вести против еретического гносиса, против еллинистически образованных язычников и иудеев, для утверждения христианских истин оказалась необходимой научная разработка истин веры, частию для того, чтобы с успехом защищать учение христианской религии против насмешек и издевательств еллинов, частию для того, чтобы склонять к вере Христовой и философски образованных лиц привычным для них методом преподавания (Евсевий , Ц. И. 6, 18), и будущих учителей и поборников христианской религии снабдить тем же оружием, каким пользовались и ее противники. При таких обстоятельствах высшие и низшие школы мало-по-малу превратились в формально организованные церковноучебные заведения с более или менее правильным, устройством. Важнейшие из них были в Александрии, Кесарии, Иерусалиме, Сиде, Едессе, Низибии, Лаодикии, Скифополе. Риме, Антиохии, Константинополе и Карфагене.

Старейшим и знаменитейшим учебным заведением с своеобразною организацией была школа александрийская, которая, по свидетельству Евсееия, «с древнейших времен существовала там для священных наук» (Ц. И. 5, 10) и находилась под управлением известных своим красноречием и знанием богословия лиц. Евсевий в этом месте называет главой школы ученого Пантена, но ясно дает понять, что не он был ее основателем. Поэтому не невероятно, что александрийская школа в ее первоначальном виде и установлении ведет свое начало от евангелиста Марка, который в Египте, и именно в Александрии, основал первые христианские церкви (Евсевий, Ц. И., 2, 16; Иероним, Бе viris illustribus., с. 8) и своими преемниками имел непрерывный ряд учителей. В Александрии со времени еваигелиста Марка всегда были церковные учители, говорит в указанном месте Иероним (1. с. с. 36). Пантен стал во главе огласительной школы в 180 году, в начале царствования Коммода, и позже трудился вместе с своим бывшим учеником – Климентом и преподавал до времени Каракаллы (212 г.).

О ходе развития, направлении и методе этой катихизической школы у нас имеются лишь скудные сведения. Некоторые эту христианскую школу в Александрии неосновательно смешивают с александрийскими учебными заведениями и считают ее своего, рода видоизменением и продолжением языческого „Музея“ или даже думают, что она возникла по образцу и под влиянием последнего. Изложенный выше ход развития христианских школ в древности вообще вполне применим и к александрийской катихизической школе, на что уже указывает и самый порядок названий, под которыми она была известна у древних: „наставница верных“, „училище священных наук“, „училище александрийское“ (Евс. Ц. И., 5, 10); „огласительное училище“ – (там же 6, 3). Но было бы односторонне утверждать и то, что Птоломеем Лагом основанный и Птоломеем II Филадельфом (284–247) расширенный „Музей», план которого, вероятно, возник в гениальном уме Аристотеля, остался без влияния на возникновение и расцвет христианской катихизической школы. Благодаря царственной благосклонности и щедрости Птоломея, „Музей“ возведен был на степень своего рода академии. Великолепные, украшенные колоннами, портики музея манили к умственному взаимообщению и к научным беседам, а далее шли обширные помещения, в которых читались ученые лекции. Многие профессора жили в самых стенах музея. При музее была богатейшая обширная библиотека, об огромности которой можно судить потому, что когда в ней при осаде города Юлием Цезарем в 48 г. до Р. Хр. погибло от пожара 400,000 томов, в ней осталось еще второе собрание в 300,000 томов. Там при Птоломеях было переведено на греческий язык Св. Писание ветхого завета. Все это сильно возбуждало и влияло на развитие христианской катихизической школы. Там выступали представители самых различных философских систем. Учение Платона и Аристотеля, Зенона и Эпикура, находило своих приверженцев и истолкователей, хотя в христианские времена в философии преобладали экклектизм и неоплатонизм. Но и остальные светские науки также подвергались тщательной разработке. Туда стекалась, как к открытому для всех складу учености. даровитая молодежь со всех стран света и слушала лекции по грамматике (филологии), риторике, поэзии, философии, астрономии, музыке, медицине и другим наукам и искусствам. Совершенно те же науки преподавались и в катихизической школе. Ориген преподавал кроме медицины все вышеназванные науки, и кроме того еще арифметику, геометрию, физику, нравственную философию, излагал учение всех философов, наконец – и прежде всего – объяснял Св. Писание. Все это, как замечает Иероним, делал он с таким блестящим успехом, что и на его лекциях по светским наукам было необычайное стечение слушателей. Эти лекции он читал с тою целию, чтобы всех так или иначе привести к вере во Христа. Позже он вседствие переутомления отказался от преподавания литературы, зато он излагал учение еретиков-гностиков и теоремы философов. В этом он следовал примеру Пантена, который таким методом приносил большую пользу, равно как и примеру Иракла, который, состоя священником александрийской церкви, в то же время носил философскую мантию и продолжал заниматься изучением еллинистической литературы (Евсевий, Ц. И., 6, 19).

Не смотря на то, что представители христианства из предосторожности старались придать христианской религии вид философской системы, учителя и слушатели александрийской школы не всегда избегали яростного гонительства со стороны языческой черни. Нередко язычники выгоняли слушателей из дома катехетов, в котором происходило преподавание, и за имя Христово вели на смерть, вследствие чего им часто приходилось менять помещения, в которых жили учители и собирались ученики. Определенных часов для преподавания, по-видимому, не было установлено. По крайней мере жилище катехетов всегда было открыто для всех. Во всякое время дня стекались для научения жаждущие знания и ищущие спасения – лица обоего пола. С утра до вечера, даже и ночью, ученики сходились в дом, где жил Ориген (Евсевий, Ц. И. 6, 8). Такой прилив учеников давал возможность для увеличения учительных сил привлекать лучших и даровитейших из слушателей. Так, Пантен привлек Климента, Ориген – Иракла в качестве помощников в должности катехетов. Жалованья учителям не выдавалось. Если учитель не имел собственных средств, то о необходимом для него содержании заботился епископ. Но щедрость зажиточных мирян, как Амвросий в отношении Оригена, нередко доставляла богатые средства для учебных и научных целей, напр., для переписывания книг, катихизисов, бесед, комментариев и др. подобных пособий. И сами слушатели не прочь были принимать на себя издержки по преподаванию, хотя Ориген, добывавший то немногое, в чем он нуждался при своей строго аскетической жизни, от продажи творений классических писателей, отказывался от всяких таких приношений (Евс. 6, 8). Со времени Константина Великого , который предоставил духовенству много всяких привилегий, они стали получать пособие, как, вообще, учителя в римской империи, от государственной казны. На это, по-видимому, указывает Кассиодор, говоря об общественных учителях (рrofessos doctores) в Александрии и Низибии. Как бы то ни было, александрийская огласительная школа была и осталась учреждением церковным (schola ecclesiasrica, Нiеr. 1. с. с. 88), высшее заведывание которым принадлежало епископу. Он назначал учителей и начальников и в случае важных причин мог и удалять их (см. сл. Ориген). Начальниками школы последовательно или совместно были Пантен, Климент, Ориген, Иракл, Дионисий Великий, Перий, (м. б. Ахилл), Феогност (Серапион), Петр мученик (Макарий), Дидим Слепец и Родон. Полагают, что учителем огласительной школы был одно время и Арий „священник церкви в Александрии, которому было поручено объяснение Св. Писания“ (Феодорит, Церк. И. 1, 1). Но из этих слов Феодорита еще не следует этого, и это более, чем сомнительно. Кроме названных катехетов, которые начиная с Климента сами обязаны были своим образованием этой школе, выходило множество ученых мужей и исповедников веры, епископов, священников и церковных писателей, из которых особенно известны Григорий Чудотворец, Анатолий, преподававший в Александрийской школе Аристотелевскую философию, Евсевий Кесарийский и Афанасий Великий. С IV века слава Александрийской школы стала постепенно увядать. Заблуждения Оригена и вызванные ими оригеновские споры подорвали значение школы. Его сочинения считались источником всех новых ересей. Чрезмерный аллегоризм подорвал доверие и к александрийскому способу объяснения Библии. Вследствие оригеновских и арианских заблуждений пришлось также отказаться и от прежнего метода. Более здравомыслящие из ариан, желая уяснить себе все тайны веры, в подтверждение своих положений ссылались на буквальный смысл казавшихся для них благоприятными мест Писания. Надо было, поэтому, исследовать буквальный смысл в связи со всею системой веры, по определенным, общепризнанным, правилам, и научно разъяснить всякое недоуменное место. Такого метода и держался св. Афанасий Великий в своих „4 книгах против ариан»; но особенно он получил значение в начавшей процветать с IV века антиохийской „истолковательной школе», слава которой затмила блеск школы александрийской. С переселением Родона в Сид, в Памфилии (395 г.), прекратился ряд александрийских настоятелей школы и о самой школе с того времени уже не упоминается.

Как в самой Александрии, этом главном седалище неоплатонической философии, – где славились Потамон, Аммоний Сакк, Плотин, Берберии (ум. 304), Иерокл, Прокл и др., так и в катихизической школе преобладало умозрительно-идеалистнческое направление духа, склонное к созерцанию и мистике, вследствие чего и объяснение Св. Писания было аллегорически-таинственным. Большинство этих учителей отличались остроумною умозрительностью, хотя фантазия часто брала перевес над здравым рассуждением, Аллегорические объяснения нередко вырождались в мелочность и курьез. Отрицание буквального смысла некоторых мест вредило уважению к Св. Писанию и низводило его на степень книг, исполненных загадок и мифов (см. под сл. Ориген). Поэтому при всех заслугах немаловажен был и вред, который причиняли отдельные учителя в своей чрезмерной ревности к аллегорическому объяснению Св. Писания, к примирению эллинской философии с христианской религией. Впрочем, упрек в платонизме и неоплатонизме, по которому александрийцы, будто бы, ввели в христианское учение идеи этих философских систем, в этой общей форме неоснователен. Форма изложения, способы выражения и метод нередко сближали их с неоплатониками, частию потому, что они до своего обращения сами обучались этой философии, частию потому, что они самыми обстоятельствами были вынуждаемы пользоваться ее терминологией и методом, чтобы с успехом бороться с иудейскими неоплатониками и еретическими гностиками. Учителя и ученики в Александрии, вообще, придерживались экклектизма, причем они не держались исключительно какой-нибудь определенной системы, выбирая подходящее к ним из всех философских систем и пользовались этим для поддержания и распространения дела христианства. И не смотря на эти недостатки, александрийская катехизическая школа имела огромное значение для распространения и защиты христианской веры, для библейской критики и экзегетики. Из нее именно вышли величайшие богословы, как Афанасий Великий , этот „отец православия», и величайшие экзегеты и критические исследователи библейского текста, как Ориген.

Кirchen lexikon Wetzer и Welte под сл. Аlexandriniche Schule. Т. I, стр. 524 и сл.; в русской литературе: Дмитриевский , Александрийская школа (Казань, 1884), Д. П. Миртов , Нрав. учение Климента Александр. Спб. 1900 г.