Стрит арт где. Уличное искусство — Street art

Интерес к стрит-арту - фактически постоянная величина: в России проводятся десятки выставок и фестивалей в сезон, бренды охотно платят уличным художникам за коллаборации, а часть чиновников всерьёз обсуждает легализацию граффити. Однако действительно ли мы знакомы с этой культурой и правильно ли её изучаем, если для российского зрителя самым известным уличным художником остаётся Бэнкси? Самиздат поговорил с художниками, кураторами, авторами проекта «Части стен», галеристами, изучил материалы по советам представителей самого стрит-арт-сообщества, чтобы понять, что такое российский стрит-арт, каков путь уличного художника в России и в чём заключается его свобода.

Неизбежно уличную культуру в России считают вторичной, сравнивают её с американской и европейской, да и вся терминология представлена на иностранном языке. Современная российская уличная культура в исследованиях предстаёт обобщённой и сравнительной, поэтому выглядит оторванной от мирового контекста, а зрители в большинстве своём не понимают, что такое уличное искусство и что существует именно русский стрит-арт и русское граффити. Представление большинства начинается и заканчивается Бэнкси - есть он, а есть «русские Бэнкси».

Однако вокруг граффити происходит огромное количество событий ― городские фестивали, биеннале уличного искусства «Артмоссфера», выставки в галереях современного искусства, коллаборации, но аудитория не погружается в вопрос глубже. Ведь есть те, кто занимается исключительно субкультурой и рисует шрифты, а есть, к примеру, издатели газеты «Магия рептилий». Они нелегально организовали одноимённую выставку у входа на «Винзавод» во время биеннале «Артмоссфера» и занимаются и уличным, и современным искусством во всём его разнообразии.

Граффити в современном понимании появилось в России в начале 1980-х и было тесно связано с хип-хоп-культурой. Первыми российскими граффитчиками само сообщество называет Крыса, Баскета и Навигатора. С тех пор многое изменилось: из граффити вырос стрит-арт, у уличных художников появились возможности сотрудничать с галереями, появились и новые имена. Для глубокого погружения в тему на помощь приходит само сообщество: книги «Части стен» и «Части стен 2», документальный фильм «В открытую», серии лекций художника Дмитрия Aske об истории граффити и другие проекты, которые помогают понять действительное положение современного российского уличного искусства.

В 2013 году Алексей Партола отправился в Берлин представлять книгу «Призраки» ― проект независимого издательства «Ось» о российском трейн-бомбинге. Оказалось, что там никто не знает о российском граффити, - лишь те, кто давно работает внутри мирового стрит-арта, через знакомства узнают о российских уличных художниках, а кураторы фрагментарно интересуются Россией. Но если иностранец не из сферы уличного искусства захочет узнать о российском стрит-арте, он не найдёт в книжных магазинах необходимой литературы, а в интернете основная информация будет на кириллице. Так появилась идея проекта «Части стен» ― книжной платформы, посвящённой современному российскому уличному искусству.

От Калининграда до Петропавловска-Камчатского

«Части стен» ― один из основных источников, к которому стоит обратиться, чтобы понять, что происходит с российским уличным искусством с 2013 года, и разобраться в разнообразии стилей и направлений в уличной культуре России. Алексей Партола для этого поехал по стране - в Калининград, Санкт-Петербург, Севастополь, Краснодар, Сочи, Москву, Нижний Новгород, Волгоград, Саратов, Пермь, Екатеринбург, Тюмень, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Владивосток и Петропавловск-Камчатский.

Во время исследования Алексей спрашивал у художников о том, что, как им кажется, происходит с уличной культурой в других городах. Выяснилось, что многие либо знакомы с ситуацией условно, либо вовсе не имеют представления о соседях. Потому одна из задач проекта «Части стен» ― помочь сообществу взглянуть на себя со стороны.

В некоторые города пришлось ездить несколько раз, потому что за одну поездку физически невозможно охватить всё. Сейчас в России есть несколько центров уличного искусства - Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Екатеринбург, Новосибирск. Люди своими силами пытаются делать общегородские фестивали, на которые приезжают художники и специально для мероприятия создают объекты. Были и такие города, как Тюмень, в которых сейчас ничего не происходит. Там есть несколько энтузиастов, но в большинстве своём заметные рисунки на зданиях появлялись больше десяти лет назад.

Nagar

художник, Петропавловск-Камчатский

Сложно сказать, почему граффити и стрит-арт не так популярны в нашем регионе. Но с высокой долей вероятности географическая отдалённость региона накладывает отпечаток. Я уверен, что важнее массовости ― таланты, единицы, которые действительно горят этим, и те, кто не «перегорает» со временем. В моём случае толчком для творчества стал приезд в наш город известного российского граффити-художника Олега Баскета в 1999 году. По аналогии предположу, что проведение мероприятий и фестивалей с участием сильных представителей культуры - как российских, так и зарубежных - плодотворно повлияло бы на ситуацию.

Интернет ― тоже важная среда коммуникации: я увидел там работы тех авторов, которых бы долго не увидел, оставаясь в своём городе. Я понял, что это такое и по каким «правилам» действуют художники по всему миру. Интернет даёт возможность наблюдать изменения, тенденции и в то же время корни.

Фото: Алексей Партола

Фото: Алексей Партола

Фото: Алексей Партола

За последние десять лет уличная культура приобрела совершенно иную форму, появился вектор развития, изменились привычки художников. Само стрит-арт-сообщество неоднородное: есть граффитчики и трейн-бомберы, есть художники, которые работают на массовую аудиторию, и есть те, кто ушёл в институциональные пространства, перестав заниматься граффити.

Нужна ли институционализация уличного искусства?

Сейчас появляется огромное количество музеев, институтов и прочих организаций, связанных с уличным искусством, однако не все они в действительности занимаются исследовательской деятельностью. Основными активностями по теме занимается фонд RuArts - именно он организовал цикл лекций художника Дмитрия Aske, выделяет гранты для уличных художников совместно с биеннале «Артмоссфера», поддерживает проект «Части стен» и выставляет российских художников за рубежом.

Многие новые институции стремятся всячески категоризировать, упростить, собрать воедино и маркировать уличную культуру, но она растёт при нас, эволюционирует и находится, по большому счёту, ещё в юношеской стадии. Поэтому сейчас формировать термины, точные направления и говорить, куда всё это движется, достаточно опрометчиво. Гораздо логичнее разбивать её на некие события, как это сделал Дмитрий Aske на выставке «Уличное искусство в России: с 1980-х до сегодняшнего дня», разложив все ключевые даты в стрит-арте по таймлайну, или Алексей Партола и Никита К. Скрябин в проекте «Части стен», представив срез актуальной уличной культуры.

Уличное искусство в музее

Для первого проекта «Части стен» уличным художникам в качестве эксперимента дали задание создать по холсту размером метр на метр и в рамках выставки внедрить каждую работу в галерейное пространство. Во втором исследовании - «Части стен 2» - художники уже не были ограничены формами: результатом эксперимента стали семьдесят четыре проекта, которые имеют как уличную, так и выставочную часть. Среди художников сама идея переноса граффити в чистом виде в музейное пространство вызывает иронию, ведь это сделать невозможно. Например, художник 0331с представил масштабную работу, выполненную огнетушителем с краской, для второй части проекта «Части стен» на выставке в ЦВЗ «Манеж» в Санкт-Петербурге, чтобы продемонстрировать, что нельзя показать в музее то, чего в этих стенах быть не может.

У художника Zmogk в галерее Triumph недавно проходила выставка Flashbacks , где была представлена абстрактная живопись. Это не мешает Zmogk пойти на следующий день на улицу и сделать граффити на городской стене.

Можно создать пространство для уличных художников в рамках проекта - например, как это произошло в случае с выставкой «Части стен 2» в ЦВЗ «Манеж»: тогда возле музея были воздвигнуты стены, на которых художники могли рисовать. На территории «Винзавода» уже несколько лет есть стена , которую сначала курировал Кирилл Кто, а затем фестиваль «Артмоссфера». Сейчас это открытый дискуссионный клуб, актуализирующий внутреннюю и внешнюю проблематику граффити-культуры. Однако создание таких пространств не означает, что все представители сообщества станут там рисовать, потому что всё это будет создано искусственно.

Граффити-газета «Магия рептилий» иронично показывает, насколько разрозненно стрит-арт-сообщество, ведь многим его представителям сложно одновременно рисовать на улицах и сотрудничать с галереями. Современные художники всё меньше выходят на улицы, если и рисуют, то на легальных стенках, в студиях или в коллаборациях с брендом. Некоторые из художников только начинают как граффитчики, а затем переходят к галерейным работам. Есть и те, кто, как художник Akue, одинаково умело рисуют шрифты на улице и при этом становятся участниками Венецианской биеннале, работают в строгом академическом пространстве.

Если говорить о проекте для выставки «Части стен», то как художник с уличным бэкграундом я хотел показать универсальность моего художественного метода, независимо от медиума и пространства. На холстах в студии я использую акрил и кисть, рисуя на стенах на улице - аэрозольную краску, а модели для масштабных скульптур создаю в редакторе трёхмерного моделирования.

При этом произведения, выполненные в таких разных медиумах, визуально воспринимаются в едином стиле, так как отсутствует стилистическая и техническая адаптация при переходе к другому формату. Фактически, я могу нарисовать одну и ту же картину как на холсте, так и на стене, только в значительно большем масштабе. При этом поменяется только контекст. Так мы приходим к самому главному - возможности сфокусировать наше внимание на само́м произведении и передаваемом им сообщении, а не на жанре, в котором оно выполнено.

Представьте Казимира Малевича, изобразившего на улице одну из своих супрематических композиций. Что для нас как зрителей в таком случае будет важнее? Само произведение или поверхность и место, где оно обрело своё воплощение? Мы будем обращать внимание на динамику формы и цвета или прежде всего утверждать, что это «стрит-арт», хотя эту же работу, нарисованную на холсте, мы однозначно отнесли бы к супрематизму?

Фото: vivacity.ru/sy

Фото: vivacity.ru/sy

Подобные рассуждения могут быть началом интересной беседы, но уводят нас от самой сути искусства и того, зачем его создают. Для меня как для художника гораздо важнее то, что я делаю, а не ярлык, который на это можно повесить. Нарисовать холст для галереи или мурал на стене - суть одна. Это просто различные подходы в формате высказывания и способе взаимодействия со зрительской аудиторией, каждый из которых интересен по-своему. Поэтому, когда я начинаю работу, я не думаю о том, будет это стрит-арт или живопись, к чему это отнести и как обозначить, - это вопросы второго порядка. Главное - делать искусство.

Если говорить о том, как стрит-арт отражает дух времени, я бы описал это словом «доступность». Чтобы увидеть уличное искусство, вам не нужно специально идти в музей или галерею: по идее, на улице оно само вас найдёт. Если на это нет настроения, вы можете посмотреть на стрит-арт в интернете, пролистав сотни картинок, в большинстве своём доступных для восприятия. Кроме того, если сильно захочется, можно попробовать пойти рисовать самому.

Очевидно, что так или иначе российский стрит-арт будет перенимать веяния и тенденции художественных процессов, происходящих глобально. Пока я не вижу предпосылок, чтобы он пошёл своим особым путём, хотя это не отменяет и такую возможность.

Сегодня набирает обороты тенденция к частичному упрощению искусства. В 1990–2000-х была тенденция к искусству с так называемым глубоким смыслом. Например, YBAs в Англии, наш акционизм или московский концептуализм. Сейчас пришла мода на красивое и чуть дизайнерское. Граффити и то, что было показано на выставке «Части стен 2», в большей степени - это абстрактная живопись с яркими красивыми цветами, её легче и быстрее производить, и она эффектнее.

При описании своей стилистики в книге «Части стен 2» я упомянул эзопов язык. Под этим я понимаю форму и содержание объекта, его интерпретацию зрителем. Мои работы в большей степени обо мне и о том, какое отношение складывается к тем или иным событиям, как они заставляют меня реагировать.

Для выставки я делал проект про людей, которых больше нет. Очень часто, рассматривая фотографии, особенно коллективные, мы понятия не имеем, кто все эти люди, но они стояли рядом с тобой, и у них была своя жизнь, свои проблемы свои мысли, а память о них осталась только на фото. В объекте, который был представлен в «Манеже», я не старался представить себя уличным художником, а использовал часть материалов в целом, ведь у меня не было жёстких границ.

Очень долго рисуя граффити, я понял, что мне недостаточно просто писать своё имя. Сейчас я в меньшей степени занимаюсь граффити и стрит-артом, хотя на первый взгляд может показаться, что это не так. Многие работы, сделанные на стене, используют, по сути, только саму стену и спрей, потому что это очень удобный материал.

Возникновение стрит-арта, трансформация его стиля

Уличные художники являются представителями граффити-культуры, сформировавшейся на Западе как субкультурное течение и достигшее к настоящему времени статуса одной из форм современного искусства. Однако необходимо отметить, что большинство россиян по-прежнему склонны считать стрит-арт, в большей степени именно граффити, вандализмом и хулиганством, в то время как уличные художники на Западе уже давно отошли от подобных клише и штампов в свой адрес и даже приобрели мировую известность. Даже далекий от современного искусства человек наверняка знает работы стрит-артера, получившего мировую известность, - Бэнкси. Если говорить о состоянии российского стрит-арта, существует расхожее мнение, что он «отстающий, догоняющий», так как в нашей стране граффити-культура появилась не так давно, с началом перестройки - на волне проникновения западной массовой культуры, захлестнувшей Россию в конце 80-ых, начале 90-ых.

Стрит-арт, по признанию большинства, возник в 1970-90-е годы, а его предыстория началась еще во Вторую мировую войну. По легенде, история граффити начинается в 1942 году, во время Второй мировой войны, когда рабочий Килрой принимается писать "Kilroy was here" на каждом ящике с бомбами, которые производят на фабрике в Детройте. Солдаты в Европе воспроизводят эту фразу на стенах, устоявших во время бомбардировок. Позже к этому первому проявлению присоединяются подписи Корнбреда в Филадельфии в 1950-х - 1960-х годах. Вместе с Cool Erl и Top Cat они создают граффити, в подлинном смысле давая начало этому течению.

Из Филадельфии движение в конце 1960-x годов приходит в Нью-Йорк, в квартал Washington Heights в Манхэттене, именно оттуда в 70-е годы XX века «тэг» распространяется повсюду, покрывая стены вагонов метро. Julio 204 был первым, кто поместил номер своей улицы рядом со своим псевдонимом. Первым граффитчиком, признанным за пределами собственного квартала, стал Taki 183. Он оставляет следы своего присутствия в очень многих городских местах, становясь своеобразным «поджигателем» и провоцируя волну подражаний среди многих граффитчиков.

Из Нью-Йорка в 80-е гг. XX в. граффити, как особая субкультура, начало распространяться по миру. Особенно хорошо эта субкультура прижилась в бедных районах Латинской Америки, где еще ранее возникла своя собственная традиция – «мурал», т.е. рисунки на домах. К 90-м годам появляются художники, которые во многом отходят от граффити (написание букв, имен) и полностью переключатся на создание образов или прямых посланий, причем используя для этого самые разные техники. Тут нельзя не упомянуть о Blek le Rat, который, познакомившись с уличными художествами Нью-Йорка, увозит эту идею на родину, в Париж. Там он отходит от стандартов подписей и начинает использовать трафарет, ставший со временем одним из главных инструментов всех художников. Blek le Rat становится основополагающей фигурой в искусстве стрит-арта, по словам самого известного представителя уличной живописи Бэнкси, именно он стал отцом современных тенденций.

К середине 1970-х годов на улицах Нью-Йорка появляются более зрелые граффити, нарисованные первыми настоящими уличными художниками: Ли Киньонесем и Жан-Мишель Баскиа. Киньонес разрисовывает целые составы метро в родном Нью-Йорке и попадает на первую в истории стрит-арта выставку в Вашингтоне, в 1981 году. В тоже время Батискиа является одним из самых первых признанных стрит-художников, работы которого в настоящее время можно приобрести за 14 и более миллионов долларов.
Случай с Батискиа стал скорее неординарным для культуры стрит-арта, да и сам он вскоре все больше отдалялся от хулиганского рисования и примыкал к неоэкспрессионизму. Искусство улиц тем временем шло дальше и становилось все более дерзким и вызывающим. Переломным моментом стали 1990-е года, когда все больше мастеров стали отказываться от «стандартного» граффити, (которое сейчас уже почти перестало ассоциироваться со стрит-артом) и, уже в 1990-х, вслед за трафаретами стали использовать постеры и стикеры, видеоарт и даже устраивать инсталляции. Это время стало для стрит-арта временем нового поколения художников - Бэнкси, Шепарда Фейри, Ces53, Space Invader, 108, Ash и многих других.

Особенно значимой для современной культуры стрит-арта является таинственная личность Бэнкси, который является одним из самых влиятельных и востребованных фигур в современном искусстве. Но его личность до сих пор не установлена. Все это время ему удается скрывать свое лицо за масками и капюшонами. Этот английский граффити-художник начал рисовать на улицах родного Бристоля еще в 1993 году и достаточно долгое время действовал как обычный граффитчик в составе своей команды, но со временем для того чтобы успевать рисовать и не быть пойманным полицией, он начал использовать трафаретную технику, подобно французскому уличному художнику Bleck le Rat, разрисовавшему в конце 1970ых Лондонское метро. Мировую известность Бенкси приобрел именно благодаря трафаретным рисункам на острые социально-политические темы и высмеивание массовой культуры.

По словам самого художника «Граффити - это одно из немногих средств самовыражения, которое ты можешь себе позволить, даже если ты не имеешь ничего».

Две традиции стрит-арта.

В стрит-арте существуют две традиции, различные по происхождению и характеру, хотя в целом условные. Обычно их обозначают «французский» стрит-арт и «англо-американский».

В англоязычном мире стрит-арт вырос из нищеты, из «плохих районов», рабочих окраин и во многом из негритянской субкультуры. Он и дал начало движению стрит-арт, оказав сильное влияние на Латинскую Америку и континентальную Европу.

«Англо-американский» стрит-арт изначально носил протестный характер, создавался, в основном, людьми пролетарского происхождения. В нем до сих пор довольно болезненно воспринимают любой факт сотрудничества коллег с коммерческими организациями. В то же время эта традиция не чужда некоторой легкости, ироничности и несерьезности, а вандализм зачастую рассматривается как чистое удовольствие от разрушения и нарушения правил.

Однако, хотя европейские художники и вдохновлялись граффити Нью-Йорка, они довольно скоро создали свою традицию. «Французский» стрит-арт позиционирует себя как «серьезное искусство». Практически все художники имеют высшее образование и связывают свои художественные идеи с философскими размышлениями. Идея французского стрит-арта заключается в служении обществу и попытке вписаться в городской ландшафт, не искажая и не разрушая среды. Следует также заметить, что французский стрит-арт оказался довольно быстро включен в систему музеев и галерей – большинство ныне известных авторов довольно быстро получили доступ к выставкам. Последнее обстоятельство заставляет считать значительную часть этой традиции скорее не стрит-артом, а чем-то иным (поп-арт, глэм-арт...). При этом современные французские стрит-артеры довольно скептически высказываются о других традициях (так, в статье «Эпоха развитого вандализма» из журнала «Коммерсантъ - власть», французский художник Zevs говорит: «Я уважаю Бэнкси, но ведь то, что он делает, - это, в сущности, карикатуры»).

Если искать глубинные причины различия двух традиций стрит-арта, то, вероятно, главная из них заключается в том, что англо-саксонская традиция граффити и стрит-арта прочно укоренены и видят свою основу в примитивном, территориальном начале человека - стрит-арт как чистое удовольствие от разрушения границ, как способность «пометить» территорию, причем не столько свою, сколько некоторой группы. Французская традиция видит своей целью создание дополнительных смыслов визуального сообщения, а не деструкцию.

Любопытно, что различие этих двух традиций коррелирует также со способностью художников к рефлексии. Отмечается, что произведения французских стрит-артеров оказываются гипер-рефлексивны, сообщения, передаваемые ими в объектах искусства наполнены смыслом. В то же время, по биографии авторов заметно, что представители агло-саксонской традиции – это главным образом выходцы из социальных низов, тогда как во второй традиции присутствует значительное число профессиональных художников и дизайнеров с одним-двумя образованиями (часто художественное плюс гуманитарное).

После описания особенностей еврепейского и англо-саксонского граффити-искусства, необходимо проследить путь граффити в России и его особенности.

Процесс зарождения и развития стрит-арта в России

Становление российского стрит арта как и большинство других разновидностей западной культуры происходит в России с начала перестройки. Примерно с 1985 года в России начинает формироваться мода на западные ценности и западную культуру, в том числе популярными становятся хип-хоп и рэп. Поскольку граждане Советского Союза не обладали широким доступом к информации о западных культурных явлениях, собирать информацию приходилось «по крупицам...из привезенных счастливцами западных журналов, фильмов и музыкальной продукции». Именно поэтому сложился устойчивый стереотип, что стиль хип-хоп состоит из трех направлений: брей-дэнс, рэп и граффити. Данное клише до сих пор обладает популярностью в современном российском обществе, хотя, на самом деле это не совсем так. После распада СССР, в Россию хлынула волна хип-хоп культуры, появилсь рэп- и хип-хоп- танцвальные и музыкальные школы, стали проводиться многочисленные фестивали. При этом первые рэперы и брейкеры были одновременно и первыми граффитчиками, оформляя в этом стиле декорации своих концертных и репетиционных площадок, интерьеры своих клубов, помещений и т. д. Среди первых представителей российского граффити были в те времена: Крыс, Баскет и Макс-Навигатор.

Российский стрит-арт формируется по западному пути развития и возникает из направления граффити, активно этот переход происходит с 2000 года. На российской стрит арт-арене появляются такие имена, как: Code и Fet, Make, Кто и другие. В 2003 году проходят первые российские стрит-арт-мероприятия "Don"t Copy me" и "Access", и, начиная с этого года, российские стрит арт фестивали и стрит-арт шоу проходят в России регулярно. В результате российский стрит арт переходит на новый уровень, вместо хулиганских вылазок он превращается в новый вид искусства. Однако большинство современных исследователей стрит-арта и даже самих художников, зачастую критикуют российский стрит-арт, называя его безликим подражанием западной школе. Но, тем не менее, многие отмечают положительную динамику развития российского стрит-арта. В чем причины медленного развития самобытного российского стрит-арта? Основная причина заключается в явной централизации российской школы стрит-арта: большинство команд, отдельных художников и стрит-арт центров сосредоточены в Москве и Санкт-Петербурге. Такая географическая скученность негативно влияет на развитие российского стрит-арта, оставляя зачастую провинциальных уличных художников незамеченными. Еще одной причиной доминирования западных шаблонов в российском стрит-арте - использование большинством уличных художников латиницы, надписей чаще всего на английском языке. На всем российском стрит-арт пространстве существует только одна заметная стрит-арт команда, использующая русский язык как основной. Это межрегиональная команда «Зачем».

Другая причина - отсутствие на данный момент легитимного статуса стрит-арта в российском обществе. С одной стороны, стрит-арт сам по себе, как описывалось ранее, является нелегальным видом искусства. Но, с другой стороны, в США и на Западе существуют площадки для рисования, на которых художники могут реализовывать свои замыслы, тренировать свои навыки, а также существуют площадки в виде галерей, на которых стрит-артеры даже могут представлять свои работы. В России подобных пространств нет.

Более того, существует огромное отторжение граффити-полотен, что выражается, в частности, в том, как с объектами стрит-арта поступают далее. Вновь обращаясь к западному опыту, отмечу, что, несмотря на строгие санкции за раскрашивание стен в неположенных местах, полиция не спешит закрашивать нанесенные художниками рисунки. В Великобритании даже восстанавливают граффити (правда, снова же того самого Бэнкси). В России тэги тут же закрашиваются (см. Рис.4 – закрашивание граффити у ст.м.Ладожская), при этом, чаще всего, цвет краски, которой закрашивают кусок стены с изображением резко отличается от изначального цвета стены, поэтому возникают сомнения в том, что стена с однотонными пятнами другого цвета представляет большую ценность и эстетику, нежели стена с ярким изображением. Название статьи «В Великобритании вандалы закрасили граффити Бэнкси» уже демонстрирует различие: в России вандалами называют граффитчиков, в Великобритании вандал = те, кто граффити закрагивает

Российский стрит-арт отличает также и то, что в нем еще обострен протестный момент: многие наклейки и граффити выражают насмешки и негодование в адрес господствующего класса.

И последняя особенность российского стрит-арта, которую хочется отметить, - в процессе включения в стрит-арт сообщество российский стрит-артер проходит определенную «эволюцию»: только при вступлении в субкультуру, он с удовольствием включается в различные мероприятия, организованные «сверху», участвует в создании мьюрал-арта, а далее, познакомившись с негативным отношением своего сообщества к работе на заказ, уходит в тень и предпочитает радикально нелегальные способы самовыражения.

Таким образом, в развивающемся российском стрит-арте существует как и ряд достоинств (как, например, ценная для оригинальной сущности стрит-арта, протестная составляющая), но и ряд проблем и недостатков.

Существуют на свете люди, которые видят красоту в каждом мгновении! И этих людей объединяет движение стрит-арт. Если говорит общими словами — стрит — арт — это изобразительное искусство, отличительной особенностью которого является ярко выраженный урбанистический стиль.

Основной частью стрит — арта является граффити, трафареты, скульптурные инсталляции и прочее. Как признаются сами участники стиля стрит — арт — «В уличном искусстве важна каждая деталь, мелочь, тень, цвет, линия. Художник создает свой стилизованный логотип - «уникальный знак» и изображает его на участках городского ландшафта. Самое главное в стрит-арте - не присвоить территорию, а вовлечь зрителя в диалог и показать различную сюжетную программу».

Стрит — арт экспериментирует со средой и построен на игре отчетливо прорисованных образов с поверхностями зданий, на которых они размещаются, а так же сталкивании контрастных образов или размещении их в необычной перспективе. Объект здесь включает в себя стену как часть того, что должно быть отчетливо видимым в качестве обрамляющего пространства, граффити же ее просто стирают.

В настоящий момент улицы крупнейших столиц мира покрыты тысячами пиктограмм, абстрактных форм и всякого рода персонажей - логотипов уличных художников. Практически в каждой стране уже сформировался свой самобытный стиль. Исключение не составляет и Россия.

Виктория Головачева

Граффити в том виде, как мы его понимаем сейчас, зародилось в 60-х и с тех пор прошло огромную дистанцию как самостоятельная культура, как часть визуального искусства. Но даже среди тех, кто родился гораздо позже граффити, до сих пор бытует мнение, что уличное искусство нельзя сравнивать (и уж тем более высоко оценивать) с искусством музейным, традиционным, чья состоятельность подтверждается веками существования и всем известным именами.

Мы поговорили с Сабиной Чагиной и Юлией Василенко (на фото ), основателями Биеннале уличного искусства "Артмоссфера" и одноименного о том, что же все-таки такое уличное искусство или стрит-арт, как широко оно представлено на улицах и в музейных пространствах, как правильно его принимать и стоит ли вкладывать в него деньги.

- Давайте определимся с термином "стрит-арт".

С: Начинаешь с больной точки. Это вопрос, которым многие задаются в последний год. Недавно в Санкт-Петербурге прошел симпозиум, посвященный исследованию уличного искусства, и в течение шести часов мы пытались сформулировать, что такое мурализм, граффити и стрит-арт. Уличное искусство вышло за пределы субкультуры и требует новой терминологии. Так что то, о чем ты спросил, требует шести часов разговора.

Это городское явление. Представь, что мы говорим о скейтбординге. Можно вспомнить Калифорнию семидесятых, осушенные бассейны, в которых серферы начали кататься на досках и так далее. Но это неактуально, уже нет связи, как это начиналось, с тем, чем скейтбординг является сейчас. Это стало обычным делом в городе. Граффити тоже началось с мощной субкультурной волны в Нью-Йорке, в том Нью-Йорке, который был совсем не похож на нынешний. Сейчас граффити выходит за рамки субкультуры, развивается и обретает новые формы и даже смыслы. Ребята из культовой граффити-группировки "Зачем!", учитывая, что по сути они тегают, для меня являются представителями актуального искусства, в том числе, потому что они работают с контекстом. Или команда "1up", которая уделала всю Европу тегами, и представила в только что открывшемся берлинском музее Urban Nation свою инсталляцию, собранную из пустых баллочников.

Работа художника Sepe (Варшава), II Биеннале Артмоссфера

Мне тоже кажется, что в уличном искусстве осталось мало улицы. Оно перемещается в выставочные пространства?

С: Оно существует и там и там, и даже выходит за пределы какого-то конкретного пространства, например очень активно используется в дизайне. Художник ночью на улице, днем - в студии. Или, как наш хороший друг Алексей Luka, пошел учиться на сварщика и теперь варит металл, то есть, сможет применить это в искусстве, создать любую конструкцию для паблик-арта, например.

Ю: Действительно, в последнее время в России появилось больше выставочных проектов с участием стрит-арт сцены, но многие из этих художников продолжают работать и на улицах.

С: И хотя сейчас это не так заметно, но по сравнению, например, с Финляндией, у нас все еще неплохо. Там зиро толеранс на законодательном уровне, какое-либо уличное искусство на улицах запрещено. Я знаю человека, граффитоса из девяностых, который там сидел за постер. Есть, и напротив, город Вантаа, где мэр нарочито разрешил рисовать на стенах, и там это везде, но таким искусственным способом можно было просто обои поклеить, я такое не очень люблю.

Мурал, созданный в рамках фестиваля "Лучший город Земли", автор Агостино Якурчи (Италия), Москва, Гончарная набережная, сейчас закрашена

На мой обывательский взгляд, Москва сейчас положительно воспринимает уличное искусство, к нему привыкли.

С: Ничего не положительно, Руслан! Они просто не могут отличить рекламу от искусства! Я помню один пример, когда в Орликовом переулке закрасили , и жители дома писали ему: "Дима, вы не подумайте, это не мы!" Был фестиваль - я была его куратором, а Юля исполнительным продюсером большинства стен - в рамках которого нам удалось сделать много уличных работ, но почти все они сейчас уже закрашены.

- Что это был за фестиваль?

С: Есть такая практика - "процентное искусство". Во многих странах девелоперы - главные строители в городе, выделяют 1-1,5% из своего бюджета на паблик-арт и благоустройство, чтобы сделать городскую среду удобнее, приятнее и красивее. Причем, внедрено это на уровне законодательства. Для них это незначительная трата, а для искусства - вполне серьезная сумма, которая попадает в специальный фонд, а тот уже распределяет её на фестивали, гранты и другие проекты. Например, знаменитый паблик арт Cloud Gate в Чикаго создан на деньги девелопера, который построил бизнес-центр. И теперь это городская достопримечательность, куда съезжаются толпами. Мэр Сергей Собянин знал об этой практике и хотел привить ее и у нас. С Капковым они придумали фестиваль "Лучший город Земли" и в 2012 году объявили, что Москва должна меняться, и у нас должно развиваться уличное искусство. Первый фестиваль частично состоялся на деньги одного из девелоперов, и всё должно было идти к мировому стандарту. Но не дошло. А начиналось все масштабно - 150 стен. У меня была тогда галерея StreetKit, и мой приятель, Федор Павлов-Андреевич, позвонил мне и предложил стать куратором. В марте я пришла в Департамент культуры Москвы, к мужчинам в костюмах, и мне сказали, что уже в мае нужно всё начать. Нам с Юлей досталось 90 стен из этих 150.

- Как такое вообще можно провернуть?

С: На фанатизме. Юля могла всё это спродюсировать, а у меня были наработки с художниками. Поначалу мы сами какие-то разметки наносили, чуть ли не краску мешали. Там ведь как было: проект на большие деньги, с шестью нулями, а на оплату художников просто ноль. Видимо, предполагалось, что все должны работать бесплатно, за запах краски. Удалось убедить, что нужны гонорары, и это было революцией в схеме работы города и художников. Тем не менее, такое количество работ было невозможно сделать в столь сжатые сроки, и мы сделали около 30 художественных работ силами российских и зарубежных художников, и еще 50 на стенах ТЦП-будок рядом с детскими площадками: перенесли классические иллюстрации известных художников из детских книжек - Булатова, Билибина и других.

- Сколько из всего сделанного живо сегодня?

С: Да почти ничего. Работы 4 от силы. В Звонарском переулке работа француза Нелио, на Третьем кольце, на Люблинке.

Мурал, созданный в рамках фестиваля "Лучший город Земли", автор Waone (команда Interesni Kazki) Москва, Люблинская улица, 111

Обидно?

С: Обидно. Идея заглохла, на следующий год не удалось привлечь девелоперов. По сути, деньги оказались потрачены впустую. Да и сама идея теперь переврана - множество рисунков на фасадах в Москве сегодня являются рекламными: открыто эксплуатируют яркий и выразительный язык уличного искусства в коммерческих целях или в угоду политтехнологам. В "Законе о рекламе" не запрещены рисунки как таковые, в отличие, например, от баннерных конструкций, и этим все пользуются. Пачку сигарет на фасаде не нарисуешь, конечно, но что-нибудь нейтральное - пожалуйста. А человек идет мимо и думает, что это и есть уличное искусство.

- Если в Москву приезжает человек, интересующийся уличным искусством, что ему можно показать, куда сводить?

Ю: Экскурсию проводить негде. Недавно мы нашли в интернете ребят, которые проводят экскурсии на ретро-скутерах, у них было предложение посмотреть московский стрит-арт. Позвонили им спросить, где и как, может, посотрудничаем. Они рассказали, что эта экскурсия была очень популярна у иностранцев, но несколько раз они приезжали по адресу, где недавно была работа, а теперь ее там уже нет. Пришлось отменить.

С: С одной стороны, это специфика уличного искусства, оно недолговечно. Плохо, что классные работы безалаберно закрашены, но хуже то, что новых не появляется, городу это стало неинтересно. А у собственников зданий есть предложения разместить рекламу, ну и зачем им твои художества бесплатные? Вон покрышки на Павелецкой висят, стюардессы "Аэрофлота" по всему Садовому кольцу.

- Что грозит человеку, которого поймала полиция за рисованием на стене?

С: Есть статья за вандализм, заплатишь штраф, могут посадить на 3 месяца или направить на исправительные работы. Это не Европа, где все супер жёстко. Но при этом и всё затегано.

- Какой город идеален для стрит-арта?

С: Для меня - Сан-Паулу. Как-то органично и легко это там живет. Нью-Йорк по традиции считается, но там много коммерческих работ, заказных. В Бруклине еще отдают стены бесплатно, но с прицелом потом открыть бутик или галерею рядом. В Европе такого города я не знаю. Была Барселона, у меня как раз оттуда страсть к стрит-арту и появилась. Я попала туда в середине двухтысячных и там искусство было просто на каждом шагу! А потом пришел новый мэр и всё закрасили антивандальной краской, с которой водичкой рисунок можно смыть. Мне кажется, что Москва могла бы стать таким городом.

Есть предпосылки? Пока всё, что звучало о Москве, наводило на пессимистические мысли.

С: Пессимизм от того, что много бюрократических и административных препон и мало новых художников со свежими идеями. Все, кто есть, уже работают достаточно давно и их имена хорошо знакомы.

- Кто двигает российский стрит-арт, за кем надо следить?

С: Очень нравится то, что делают Миша Most, Кирилл Кто, 0331с, Luka, Толя Akue, Nootk, Дима Aske, Иван Найнти, Morik, Aber, Ведро, Peeks. Но, конечно, есть и другие…всех не перечислишь.

- В позапрошлом году несколько изданий разом написали о Zoom.

С: Zoom - мощный персонаж и человек хороший. Мы делали с ним один проект в Саратове, вечером позвали на ужин, а он говорит: "Я спать, мне в пять утра вставать, рисовать пойду". И встал, помимо фестивальной, нарисовал еще и на бургерной работу по мотивам советского плаката "Родина-мать ". Он работает в понятной всем трафаретной технике, это язык, которой знаком многим по работам Banksy.

Работа Zoom, Москва, лето 2017, печать на баннерной сетке, Тверской бульвар, 1

- Как раз хотел спросить по поводу Banksy. Тот стрит-арт, который на виду, кажется мне неоригинальным - это всегда отсылка к прошлому, заигрывание с чем-то знакомым или шутка.

С: Да, и такой отсчет мы ведем от Banksy. Я вообще не помню термина "street-art" до его появления. Когда появился он, это была бомба. До него субкультура была закрыта, варилась внутри себя. То, что мы ранее видели на улицах - тэги, бомбинг, флопы, не было обращено к жителям города, только к среде, к таким же, как сам уличный райтер. Вот мы с тобой из граффити: я нарисовал - ты прочитал. И написано было так, что только знающий мог прочесть, расшифровать мудреную типографику. Не было диалога со случайным зрителем. А Banksy начал диалог с властью и с простыми людьми. Конечно, он был не первым, но так прямо и точно этот диалог до него не выстраивали. Это продолжение поп-арта Уорхола. Понятное, односложное сообщение. Второго дна там не нужно искать.

Ю: Стрит-арт - это явление нелегальное и недолговечное, поэтому сообщение должно быть максимально понятно. Зритель моментально должен считать идею работы - завтра её уже закрасят.

С: Уличное искусство в отличие от граффити работает на зрителя: увидел и понял.

Работа группировки The London Police, II Биеннале Артмоссфера

Такие официальные институции как, например, Пушкинский музей или другие, обращают внимание на стрит-арт?

С: Потихоньку начинают, потому что его развитие нельзя игнорировать. В "Гараже" на триеннале современного искусства, например, была рубрика "Морфология улиц", Кирилл Кто там делал стену.

Ю: В MOMMA несколько лет назад была выставка Паши 183 . В прошлом году также в MOMMA фондом RuArts были представлены работы 0331с’а и ГРИШИ в ходе персональной выставки.

- В Третьяковке же есть отдел современного искусства.

Пару лет назад они совершили попытку сделать что-то с уличными художниками, в неких переговорах мы принимаем участие до сих пор. У них хорошая связь с Московским Метрополитеном, может быть, в этом направлении что-то могло бы получиться. Еще у нас хорошая связь с MOMMA - осенью на Гоголевском бульваре, 10 состоится персональная выставка Шепарда Фейри, известного по выстрелившему проекту Obey, он и сам приедет, и стенку сделает в городе.

- Ваше творческое объединение производит смыслы само по себе или вы все-таки больше посредник между художником и заказчиком?

С: Наше главное дело и главный смысл - биеннале "Артмоссфера", единственная в России биеннале, которая представляет художников с уличным бэкграундом. Ее цель - представить зарубежную и местную сцену, создать пространство для диалога, культурного обмена, платформу для развития местного сообщества. Собственно, такие же цели и у нашего творческого объединения. Чтобы биеннале существовала, мы периодически выступаем и в роли агентства, но к выбору партнеров подходим очень избирательно.

Биеннале носит независимый статус - проходит на деньги, которые мы сами фандрайзим, без поддержки каких-либо институций, без государственного финансирования, на деньги коммерческих партнеров, заработанные в течение года. Деньги нам нужны, но очень важен и посыл, подтекст, с которым приходит партнер. Сигареты рекламировать мы не будем, алкоголь - сначала очень внимательно рассмотрим. Ведь можно каким-то проектом поддержать искусство, сделать вместе светское или благотворительное событие, а можно и просто сказать людям: "Пей!". Это не наш случай.

Ю: Здесь стоит отдельно отметить, что мы не занимаемся маркетингом как таковым - коммерческой отработкой бренда партнера. Все наши проекты очень осмыслены, и первостепенна для нас художественная идея. Отчасти поэтому мы не выходим в бешеный формат ивент-агентства и организации любых мероприятий, а работаем только с теми, с кем есть взаимопонимание, кто хочет вложить свои средства в поддержку искусства, художников. Наши художники всегда рисуют то, что хотят, а не то, что "придумал" заказчик. Это всегда, прежде всего, творчество, не было такого случая, чтобы нам было стыдно показать результат своей работы.

С: Ну и, конечно, в ходе проектов мы генерируем множество смыслов и текстов, касающихся стрит-арт среды, собираем и аккумулируем информацию о ее представителях, стилях, течениях. Накопленные знания и опыт мы собираемся воплотить в энциклопедии уличного искусства, над которой сейчас работает наша команда.

Мурал, созданный в рамках фестиваля "Лучший город Земли", автор Рустам Qbic (Казань)

С какими предложениями к вам обычно приходят?

С: Чаще всего, по старой памяти о 2013 годе и фасадах "Лучшего города земли", нас просят нарисовать рекламу. Мы всегда отказываемся. Нет, однажды для Adidas нарисовали кроссовок, было интересно, но решили все-таки не продолжать. Мы могли бы делать такие проекты и для брендов, но ведь бренды не приходят и не говорят: "Нам нужен рисунок такого-то художника". Они хотят, чтобы нарисовали что-то по их заказу, по их представлению. Это как с музыкантами: можно выступить где угодно, но только если люди хотят слушать именно тебя.

Ю: Свежий проект, над которым нам было действительно интересно работать - , авторство которого принадлежит художнику Мише Most’у - живописное изображение площадью 10 800 м² на фасаде Выксунского металлургического завода (Нижегородская область).

- Как у такого большого и далекого от искусства заказчика появилась идея этого проекта?

Ю: У них есть благотворительный фонд "ОМК-участие", уже несколько лет подряд в Выксе они поддерживают фестиваль "Арт-овраг", чтобы развивать среду. Они предложили нам провести большой международный конкурс "Выкса 10 000", мы подключили свою сеть контактов по всему миру, собрали экспертное жюри, которое, которое в свою очередь, выбрало проект Миши Most’а. Все было по-настоящему.

С: Держится всё на директоре фонда Ирине Седых, у которой хороший вкус и есть желание поддерживать искусство. Все всегда держится на личностях. У брендов то же самое: одному директору по маркетингу нравится одно направление, а когда он увольняется, стратегия может кардинально поменяться.

Работа Кирилла Кто, II Биеннале Артмоссфера

Можно ли инвестировать в стрит-арт, что-то купить? И стоит ли?

С: Конечно, так все и делают. С нашими друзьями и партнерами RuArts Foundation мы ежегодно проводим аукцион художников с бэкграундом в уличном искусстве - грубо говоря тех, кто вышел из граффити и стрит-арта. В этом году аукцион прошел очень успешно: из 60 лотов продали 45, такая статистика - запредельный показатель для того же, например, contemporary art. На аукционах современного искусства продажи обычно идут не так активно.

- Посоветуйте, в кого инвестировать?

С: В Кирилла Кто, в Мишу Most’а. Все те же имена. Сама я коллекционирую Ведро , мне нравится.

- Покупатели стрит-арта на аукционе - кто эти люди?

Ю: Это люди, которые любят искусство - коллекционеры, или те, кто хотят приобщиться к такому искусству и, может быть, в будущем стать коллекционерами.

С: Дай бог здоровья Марианне Сардаровой, Катрин Борисов и фонду содействия развития современного искусства RuArts, которые изначально нас поддержали, увидели в этой идее потенциал. Из людей с возможностями они были первыми…

- Разве это не на поверхности лежит?

Если бы! Мы тогда ежедневно продавали что-то. Это тебе не Дубосарский и Виноградов. Окружение Марианны Сардаровой, её друзья, были первыми, кто начал инвестировать в этот рынок, но каждый год появлялись и какие-то люди извне. В этом году пришел очень известный футболист, не буду называть его фамилии. Из "Спартака", конечно же. Было приятно увидеть, что у спортсмена хороший вкус - он купил как раз те работы, которые я бы купила и себе в коллекцию.

- Самый дорогой лот?

С: Работа французского художника Кена Сортэ (Ken Sortais), работу купили за 4700 евро. А вот в 2016-м был лот за 17 000 евро, работы Паши 183. Знаешь, как говорят? Как бы печально ни звучало, художник становится знаменитым чаще всего после смерти. Именно тот случай. В принципе, и при жизни им интересовались, Паша был гениальным. Его называли "русским Banksy", но ему это было не по нраву. Да и не был он никаким Banksy, в нем было столько постсоветской романтики, сколько никогда не было и не будет у Banksy, просто потому что он тут не жил. А то, что техника у него была трафаретная, как у Banksy, ну что ж. Banksy тоже крыс своих заимствовал у Blek Le Rat.

- Так проще всего маркировать художника.

С: Проще, но ему это не нравилось. Он ведь все своими руками собирал, я второго такого DIY-щика больше и не знаю.

Ю: Его выставка в МОМMА была очень популярной. Музею даже пришлось продлить ее.

- Я посмотрел на сайте состав вашей команды: из 17 сотрудников 11 - девушки. Есть какая-то причина? В этом есть какая-то музейность.

С: Это случайно получилось. Все, кто у нас в команде - это в большинстве своем девушки, а вот художники, в основном, мужчины. И получается сбалансированно.

- А на каких художниц стоит обратить внимание?

С: Моя любимая - Дарион Шаббаш . Она из Казахстана, сейчас живет в Москве. И, конечно, Катя Quel , но она перебралась в Берлин.

Граффити «Окно в Европу», набережная Цесаревича, Владивосток, 2012. Арх-бюро Concrete Jungle (основатели: Феликс Машков и Вадим Герасименко).

Время, когда граффити считалось вандализмом, кануло в темное прошлое. Сегодня уличные художники заняли заслуженное место на пьедестале современного искусства. Городские власти, которые раньше гонялись за авторами, чтобы наказать их по всей строгости закона, теперь встают в очередь на заключение контрактов для оформления общественных пространств. Уличные художники не просто делают наши города красивыми и интересными, зачастую им под силу переосмыслить существующий урбанистический ланшафт, изменить архитектурный контекст.

Вслед за великими именами родоначальников стрит-арта - (Keith Haring), (Banksy) и (Jean-Michel Basquiat) на улицы вышло горомное количество художников, чтобы разрисовать все, что попадется им под руку. Сами стрит-артисты считают, что искусство давно было пора выпустить из музеев на улицу. И хотя типологию современного искусства тяжело загнать в строгие рамки (пост-граффити, «интервенция», мурализм и т. д), единственное, что хотят городские жители и туристы - это зрелищность, масштаб, эстетика, философский посыл и яркие краски. Именно это зритель и получает от уличного художника.

Специально для наших читателей рассказываем о самых громких именах в мире современного уличного искусства и предлагаем насладиться подборкой самых эффектных стрит-арт проектов.

Покрас Лампас

Каллиграфия площадью 1625 кв. метров заняла у художника два дня работы и затребовала 730 литров краски.

Художник Арсений Пыженков, родом из Королева, известен во всем мире как (Pokras Lampas). Забавный теперь уже не псевдоним, а официальное имя, было образовано от старого выражения «покрасить» в среде граффитистов и самой абсурдной рифмы к нему. Покрас работает в стиле «каллиграффити», как очевидно из названия - на стыке граффити и каллиграфии. Он постоянно занят новыми проектами, а на его руках - следы свежей краски.

Художник смог раскрасить тоннель от Атриума до Курского вокзала только наполовину. Причина в том, что часть принадлежит торговому центру, а часть - РЖД, и последние отказались предоставить свой отрезок Покрасу.

Прославил художника проект по созданию самой большой каллиграфии в России (да и вообще в мире) на крыше «Красного Октября» в 2015 году. В 2017 Покрас расписал тоннель от Курского вокзала до торгового центра «Атриум» в Москве, вдохновляясь произведениями художников русского авангарда, цитатами , и Маяковского. Громким международным проектом в карьере каллиграфиста стала покраска крыши Дворца итальянской цивилизации (Palazzo Della Civilta) в Риме, который по совместительству является штаб-квартирой .

«Важно, чтобы творчество не превращалось в ремесло. Главное - доверять своей интуиции и делать только то, во что ты искренне веришь. Честное творчество всегда будет оценено по достоинству», - Покрас Лампас.

Дуэт Aesthetics

Подмосковный пост-граффити дуэт Aesthetics group существует с 2004 года. Состав участников и концепция со временем менялись, на данный момент - это Petro (Петр Герасименко) и Slak (Илья Блинов).

Совместная работа Petro и Slak в рамках пилотного проекта фестиваля «Объекты природы». Аэрозольная краска. Котка (Финляндия), 2014.

Коллектив прошел путь от классического граффити к его смешению с абстрактной живописью. Художники работают на стыке авангарда и граффити, авторский стиль выражается в насыщенных цветах и ломаных линиях.

Диптих без названия. Левая часть - Slak, правая часть - Petro. Аэрозольная краска, акрил. Сатка, Челябинская область, 2017.

Миша Most

Московский художник Миша Most занимается граффити с 1997-го и с 2004 года создает живописные работы. Автор быстро перешел из разряда «уличных авторов» в полноценные художники. Практически все работы автора посвящены человеческому будущему.

В 2017 году художник создал самую большую настенную живопись в мире на площади 10 тысяч кв. метров. Холстом для произведения «Эволюция 2.1» стало здание промышленного комплекса в городе Выкса (Нижегородская область).

«Эволюция 2.1», Выкса, Нижегородская область, 2017.

Осенью того же года Миша научил рисовать дрона. В основе лежал подход «создание картины без художника». Дроны широко распространены в наше время, люди постоянно обучают устройства делать что-то новое. А художник решил привнести это «что-то новое» в искусство.

Проект «Прощание с вечной молодостью» состоял из нескольких этапов. Для начала Миша отрисовывал объект на планшете, затем изображение переносилось в специальную программу, по которой «летает» дрон. Затем для получения законченного произведения стоило всего лишь нажать на кнопку - остальное делала машина.

«Прощание с вечной молодостью»: Миша Most и дрон.

Камилла Валала

Вообще-то британская художница (Camille Walala) по профессии дизайнер по тканям. Но полученное образование никогда по-настоящему ее не захватывало. Последнее время Камиллу активно зовут оформлять бетонные коробки, непримечательные фасады и пешеходные переходы.

Здание Splice Post, Лондон.

Валала работает на грани современного искусства и архитектуры, вливая в окружающую среду энергию и оптимистический настрой при помощи ярких красок и орнаментов. Огромное влияние на творчество художницы оказала группа .

Детская площадка в Лондоне.

Именно в стиле этого дизайнерского объединения автор оформила фасад промышленного здания в Бруклине 40-метровой росписью. В основе концепции - оптические иллюзии, контрастные цвета и повторяющиеся L-образные мотивы.

Фасад в духе группы «Мемфис», Бруклин (Нью-Йорк).

Феличе Варини

Холстом швейцарца по происхождению и закоренелого парижанина по месту жительства (Felice Varini) стала сама архитектура. Художник знаменит фирменными оптическими иллюзиями. Работы автора запечатлены на стенах зданий и тротуарах, в парках и скверах.

Каркасон, Франция, 2018.

С первого взгляда созданное Варини изображение не воспринимается цельно, оно распадается на отдельные фрагменты. И лишь с определенной «правильной» точки зрения орнамент складывается в целостный образ. Работы Варини выглядят настолько нереальными, что первая реакция человеческого мозга: «Это фотошоп!».

Лозанна, Швейцария, 2015.

Гран Пале, Париж, Франция, 2013.

Жанр, который выбрал для себя Варини, называется анаморфозом. Главной темой творчества стала геометрия - разнообразные правильные фигуры: круги, треугольники, прямоугольники. Работы Варини подобным миражам в пустыне: вот человек наблюдает гипнотическое зрелище и вдруг, одно неверное движение, и видение растворяется.

Крыша «Жилой единицы» Ле Корбюзье, Марсель, Франция, 2016.

Ill-Studio

Художники в сотрудничестве с модным брендом Pigalle радикально изменили внешний облик баскетбольной площадки в Париже. В 2015 году спортивный объект оделся в резкие цвета и четкие геометрические формы по мотивам творчества Казимира Малевича.

Площадка Pigalle Duperré в Париже зажата в узком пространстве между домами, 2015.

В 2017-м же студия обратилась к более мягким, но не менее эффектным градиентным оттенкам. «Работая над этой площадкой, мы хотели исследовать отношения, складывавшиеся между спортом, искусством и культурой на протяжении многих десятилетий», - рассказывают авторы проекта.

Площадка Pigalle Duperré, Париж, 2017.

Проект яркой баскетбольной площадки бурно обсуждался на просторах интернета по всему миру. Современному поколению Instagram пространство явно пришлось по душе. Разумеется, это не единственный спортивный объект, который имеет такую нестандартную окраску. Например, в бельгийском городе Алст художница Катрин Вандерлинден (Katrien Vanderlinden) поработала над преображением другой баскетбольной площадки. Максимально эффектно яркая поверхность выглядит с высоты полета квадрокоптера.

Баскетбольная площадка, Алст, Катрин Вандерлинден.

А в итальянской Равенне городскую среду оживила другая баскетбольная площадка. Обновлением занимался уличный художник Gue.

Баскетбольная площадка, Равенна, стрит-артист Gue.

Даниэль Бюрен

Творчество французского художника-концептуалиста (Daniel Buren) имеет постоянный элемент - полоску. Интересно, что концептуальную тему автор обрел благодаря случайности. Однажды на заказанных им холстах остались следы от упаковки - полосы, которые заполонили всего его работы, вне зависимости от контекста.

От холста француз переходит к городской среде - маркирует полосами станции метро, дворы Парижа. С 70-х художник работает с разноцветным стеклом и светом. Он превращает окна зданий в витражи и изучает отбрасываемую ими тень. Совместно с итальянской галереей Continua Бюрен создал масштабную инсталляцию прямо на фасаде здания парижской галереи Aveline в фирменном стиле - с вертикальными монохромными полосами и витражным стеклом.

Галерея Aveline, Париж, Даниэль Бюрен.

Шантель Мартин

Стиль молодой британской художницы (Shantell Martin) легко узнаваем. Черно-белыми размашистыми рисунками Шантель готова оформить что угодно - раскрасить городские стены или декорировать новую коллекцию обуви или одежды.