Реферат: Российская цивилизация. Российская цивилизация Особенности российского типа цивилизации

Умом Россию не понять

Аршином общим не измерить

У ней особенная стать

В Россию можно только верить

Ф.И. Тютчев

Особенности становления и развития российской цивилизации

I. Понятие цивилизации.

• Время возникновения.
• Роль великого переселения народов.
• Союз различных народов.
• Связь с православным миром.

III. Особенности развития Российской цивилизации.

• Факторы, определившие Российскую цивилизацию.
• Русская ментальность.

• Борьба леса и степи.
• Особый характер власти.
• Православие.
• Противостояние Востоку и Западу.
• Мессианство.

I. Понятие цивилизации

Цивилиза́ция (от лат. civilis - гражданский, государственный): общефилософское значение - социальная форма движения материи, обеспечивающая её стабильность и способность к саморазвитию путём саморегуляции обмена с окружающей средой...

Цивилизации – это целостные системы, представляющие собой комплекс экономической, политической, социальной и духовной подсистем и развивающиеся по законам витальных циклов.

Теоретики: А. Фергюсон, Буланже, О. Шпеглер, Н.Я. Данилевский..

II. Особенности становления Российской цивилизации.

Российская цивилизация –

это социально-культурная общность, сформировавшаяся на основе универсальных ценностей православного христианства, а также под влиянием особенностей географического положения и природно-климатических условий.

Концепции русской цивилизации

Славянский культурный тип (по Н. Я. Данилевскому)

Русский народ - народ-богоносец (по Ф. М. Достоевскому)

цивилизация (по Л. Н. Толстому)

2.Русская ментальность

Образ России –

степной кобылицы –

летящей, несущейся вскачь

• традиционная культура
• православная традиция
• историческое время сжато

“ Для вас – века, для нас –

единый час ”, - писал А. Блок.

• двоичные структуры мышления,

ориентированные на взрыв

И вечный бой! Покой нам только снится. Сквозь кровь и пыль… Летит, летит степная кобылица И мнет ковыль… Покоя нет! Степная кобылица Несется вскачь!

А. Блок. Поэма “На поле Куликовом”

Экстенсивный характер развития русского общества и государства

«Да знаете ли вы, что такое Россия? Ледяная пустыня, а по ней ходит лихой человек». К.П.Победоносцев

Вечное движение русских отмечал

В.О.Ключевский , определявший Россию

как страну, “ которая колонизуется” .

Отношение к власти

• Л.Н.Толстого: “ Русский народ всегда относился к власти иначе, чем европейский народ. Он никогда не боролся с властью и, главное, - никогда не участвовал в ней, не развращался участием в ней. Русский человек всегда смотрел на власть как на зло, от которого человек должен устраняться…”
• Российский нрав прославлен в мире, Его исследуют везде. Он так диковинно обширен, Что сам тоскует по узде.
• И. Губерман.

Общинность

“ Не то забота, что много работы, а то забота, как её нет”.

“ От работы не будешь богат, а будешь горбат”.

“ Пилось бы да елось,

да работа на ум не шла”.

Аскетический идеал

“ От трудов праведных не наживешь палат каменных”.

“ Хлеб да живот и без денег живет”.

“ Умом туп, да кошельком туг”.

“ Пусти душу в ад – будешь богат”.

“ Голый что святой: беды не боится”.

Эсхатолизм

На все нужна России только вера: Мы верили в двуперстие, в царя, И в сон, и в чох, в распластанных лягушек, В матерьялизм и в Интернационал.

М. Волошин

Отношение к Западу и Востоку

На дне души мы презираем Запад, Но мы оттуда в поисках богов Выкрадываем Гегелей и Марксов, Чтоб, взгромоздив на варварский Олимп, Курить в их честь стираксою и серой И головы рубить родным богам.

М. Волошин

И ты, огневая стихия, Безумствуй, сжигая меня, Россия, Россия, Россия – Мессия грядущего дня.

О недостойная избранья, Ты – избрана.

Андрей Белый

Мессианская роль России

Не нам ли суждено изжить Последние судьбы Европы, Чтобы собой предотвратить Её погибельные тропы.

Все страны и народы мира являются неповторимыми, уникальными. Особенности каждой цивилизации позволили внести свой вклад в развитие человечества. Финикийцы дали письменность, китайцы изобрели порох, индийцы придумали шахматы и т.д. В свою очередь, мировые цивилизации сформировались под воздействием определенных факторов, которые и определили их специфику и соответственно – место в мировой истории. Российская цивилизация сложилась под влиянием ряда факторов:

1. Природно-климатический. Россия – это северная страна с суровым климатом, где зима очень длинная, а лето – короткое. Период вегетации в среднем составляет 4-5 месяцев, что требует высокой концентрации усилий на короткий период. «Если для Европы природа была мать, то для России она была мачехой», отмечал С.М. Соловьев. Низкая урожайность, частые неурожаи, зависимость результатов труда от погодных условий обусловили чрезвычайную устойчивость в России общинных институтов, являющихся гарантом выживаемости основной массы сельского населения.

2. Географический. Российская цивилизация возникла на стыке Европы и Азии, что обусловило контакты с разными цивилизациями. Кроме того, местность, которая стала основой формирования России, была равнинной, ее не защищали естественные рубежи (моря, горы). Поэтому наши предки были открыты для нападений со стороны соседей.

3. Религиозный. Преобладающей религией в России было православие. Отличительной чертой этой религии была и остается духовность. В нашей стране оно являлось не просто религией, а было основой жизни.

Совокупность отмеченных факторов привела к складыванию ряда особенностей российской цивилизации:

1. Многонациональность, сложившаяся благодаря особым качествам русского народа. В русском менталитете нет высокомерного отношения к другим народам. Распространяясь по евразийскому континенту, русские со всеми народами устанавливали добрососедские отношения, никого не ассимилировали и не уничтожали, как, например, европейцы – индейцев или аборигенов. Поэтому в настоящее время на территории России проживает более 100 народов. Сила российской цивилизации заключается в дружбе народов.

2. Многоконфессиональность – означает, что российскую цивилизацию образуют представители различных вероисповеданий. Главной религией на Руси (в России) было православие, но верующие других конфессий не подвергались преследованию и уничтожению, как это было в Западной Европе (старообрядцы – особый случай, они преследовались государством). Русская православная церковь не устраивала крестовых походов и не устраивала инквизицию как католическая церковь.

3. Сильное государство, поскольку только оно могло защитить народы, проживавшие на территории страны от завоевания и порабощения со стороны воинственных соседей. Именно государство в условиях многонациональности, большого количества регионов, плохо связанных между собой, могло направлять население на решение общих задач.

4. Срединное расположение между Европой и Азией обусловило формирование особой культуры, органически совмещающей характерные черты этих частей света. Поэтому в России еще в XIX в. стали популярны идеи евразийства.

Обладание уникальными чертами определило особую роль России в мире. Можно сказать, что главная роль России – миротворческая. В силу того, что наша страна – самая большая и богатая полезными ископаемыми в мире, она всегда рассматривалась соседями в виде желанной добычи. Нам постоянно приходилось защищаться или быть готовым к отражению. Неоднократно в истории человечества наша страна спасала мир от завоевания (монгол, наполеоновских войск, гитлеровцев).

Идее подчинения российская цивилизация противопоставила идею равенства, которая привлекала самые слабые и обиженные страны.

Нельзя не отметить и творческую составляющую места России в мире. Наша страна подарила человечеству огромное число идей и изобретений, многими из которых мы, к сожалению, не смогли воспользоваться. Всемирную известность получила русская культура: писатели, художники, композиторы и т.д. (например, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, И.Е. Репин, П.И. Чайковский и др.).

Цивилизация возникла 15 в. назад.
Цивилизация остановилась 1 в. назад.
::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
Русская цивилизация зародилась в V веке как как самобытная, высокоразвитая культурно-историческая общность. Она существовала до Октябрьской революции, преобразовавшись в Советскую, а затем в Российскую цивилизацию, существуя внутри их.

10 черт русской цивилизации, которые делают ее абсолютно узнаваемой.

1. Стремление на Север.

2. Освоение рек. Использование рек в качестве водных дорог.

3. Обида. Аффект обиды, желание отвернуться, увеличить дистанцию, порвать связи.

4. Охота к перемене мест.

5. Поиски Земного Рая. Достигнув концов земли, русский поиск Рая остановился на том, что сама Русь и есть Святая Земля

6. Рожь. Русская продовольственная триада - это ржаной хлеб, ржаной квас и пряник,

7. Таможенное государство. Главным учреждением русского государства является таможня.

8. Византийский скачок. От Византии Россия получила не только православие, но и полный культурный комплекс в стопроцентной готовности, который сэкономил тысячелетия фазового отставания от ядра Западной Европы.

9. Универсальная культура. Находящаяся регулярно в тяжелых экономических и военных обстоятельствах Россия продолжает любой ценой поддерживать свои обширные культурные притязания.

10. Измена. В основе центральных сюжетов всегда лежит романтическая история супружеской неверности.

Бэгби относит Русскую цивилизацию к периферийным, вторичным цивилизациям.

Хантингтон относит её к отпрыску византийской цивилизации.

Русская цивилизация определена у О.А. Платонова как «целостная совокупность духовно-нравственных и материальных форм существования русского народа, определившая его историческую судьбу и сформировавшая его национальное сознание».

Тойнби отмечает, что Русская цивилизация уже имела некоторый опыт контактов с западным обществом до начала всеобщей западной культурной экспансии.

Впервые к мысли о существовании русской цивилизации пришел русский ученый Н.Я.

Данилевский. Правда, он говорил не о русской, а о славянской цивилизации, однако, понятия, которые он в нее вкладывал, позволяют говорить, скорее всего, о русской цивилизации. Именно Данилевский задолго до Тойнби научно разработал теорию культурно-исторических типов, каждый из которых имеет самобытный характер.

Русская цивилизация зародилась где-то в V веке и су

ществует как самобытная, высокоразвитая культурно-историческая общность вот уже полторы тысячи лет.

За всё это время, базируясь на оседлом русском племени, народе, нации, она раз

вивалась в стране с разными названиями и прошла эпохи: первобытнообщинного строя (Русь Малая, Русская земля, до IX в.), феодализма (Русская земля, Русь Великая, Руссия, Российская империя, сер. IX - нач. XIX вв. — когда закончилась перепланировка всех древнерусских городов), капитализма (Россия, Российская империя, XIX — нач. XX вв.), социализма (Советский союз, нач. XX — кон.XX вв.), наконец, анархии (снова Россия, Российская федерация, с кон. XX в.).

Для современной русской цивилизации характерен принцип мимесиса - социальное подражание, «приобщение через имитацию к социальным ценностям». Мимесис можно наблюдать в начале 21 века в России, происходящее интенсивное заимствование элемента западной культуры.

Второй возможный вариант - возникновение цивилизации, использующей достижения цивилизации предшествующей. Как подмечено Тойнби, в качестве хранителя и передатчика информации такого рода особенно часто выступают конфессиональные институты: церковь могла «в период опасного междуцарствия, когда на смену гибнущему социальному телу приходило в муках другое, стать жизнетворным центром, ядром нового общества».

Русская цивилизация складывалась во многом через впитывание обществом характерных особенностей материнских цивилизаций (христианской в целом и византийско-православной в частности).

Если единство западной цивилизации почти всегда обеспечивалось деятельностью католической церкви и самим ее существованием (причем даже после Реформации роль цементирующего цивилизацию фактора играли европейская культура и менталитет, католической же церковью и сформированные), то

Русская цивилизация как духовно-исторический тип зарождалась почти за два тысячелетия до принятия христианства. Её контуры вырисовываются в духовных представлениях чернолесской культуры Среднего Поднепровья Х—VIII веков до н. э. Уже тогда земледельческие племена восточного славянства создали союз для обороны от кочевых киммерийцев, научились ковать железное оружие и строить могучие крепости. Древние люди этих племен называли себя сколотами.

В VII веке до нашей эры сколотский племенной союз вошел как автономная единица в обширную федерацию, условно называющуюся Скифией. Существует целый ряд свидетельств древних историков, географов, философов о жизни земледельческих сколотских племен Скифии. В частности Страбон отмечает характерные черты сколотское: добротолюбие (любезность), справедливость и простоту. Уже тогда прослеживается поклонение добрым началам жизни, демократический уклад жизни и быта, нестяжательство и презрение к богатству. Многие источники особо подчеркивают приверженность сколотских племен к своим традициям и обычаям.

Нашествие многочисленных сарматских племен в III веке до н.э. приостановило процесс формирования и созревания русской цивилизации.

Земледельческие племена были вытеснены в глухую лесную зону, где многое приходилось начинать сначала. Зарубинецкая и выросшая из нее черняховская культуры, просуществовавшие до IV—V веков н. э. были регрессом по сравнению со сколотским периодом, но, тем не менее, они сумели сохранить главные духовные черты, которые в новых условиях середины первого тысячелетия позволили окончательно сформировать культурно-исторический тип русской цивилизации, создавая союзы племен, а позднее и единое государство.

Весь последующий период развития русской цивилизации можно характеризовать как процесс её естественного расширения до естественных границ. Процесс расширения русской цивилизации осуществлялся преимущественно духовным могуществом, а отнюдь не военной силой. Русская духовная мощь организовала вокруг себя другие народы, подавляя противников и соперников силой добра и справедливости. Финно-угорские, а позднее многие сибирские народы были вовлечены в русскую цивилизацию добровольно, без крови и насилия.

На северо-востоке православное христианство первоначально закрепилось в Грузии, в предгорьях Кавказа, а к началу VIII в. н.э. оно перевалило через Кавказский хребет, достигнув Алании, откуда был открыт выход в Великую Евразийскую степь. Православное христианское общество могло теперь распространять свое влияние на степь во всех ее пределах. К этому времени иудаизм и ислам также вышли на историческую арену. Иудаизм распространился среди хазар, живших между Нижней Волгой и Доном, а ислам - среди белых болгар на Средней Волге.

На северо-западе православное христианство охватило Балканы и приготовилось совершить прыжок в Центральную Европу, но здесь оно оказалось в конкуренции с западным христианством, которое начало действовать раньше и имело к тому времени достаточно прочные позиции.

Преодолев Черное море и широкую приморскую степь, православие в XI в. обосновалось на Руси. Освоив этот дом, оно пошло дальше - по лесам Северной Европы и Азии сначала до Северного Ледовитого океана - и наконец в XVII в. достигло Тихого океана, распространив свое влияние от Великой Евразийской степи до Дальнего Востока.

Однажды появившееся в России универсальное государство выдерживало самые опасные зигзаги истории и неизбежно реанимировалось даже после таких периодов всеобщего хаоса, как Смутное время или Гражданская война, таких сильных ударов извне, как нашествие Наполеона и две мировые войны.

Высокая инерционность России сглаживала и многие потрясения, которые для другой цивилизации оказались бы роковыми.

Вопросы о содержании самого понятия "Россия", о ее месте в мире и, в частности, о соотношении понятия "Россия" с полярным противопоставлением "Запад" и "Восток", вновь остро встали перед общественной мыслью. Полемика на этот счет имеет давнюю историю и осложнена отсутствием ясности даже ключевых терминов.

В самой России западная и восточная ее части (как, впрочем, северная и южная) всегда представляли разные миры, включавшие в себя ареалы, находившееся на различных уровнях развития. Отсюда понятно, что Россию никогда нельзя было полностью ассоциировать с Востоком, либо с Западом".

Цивилизация в России носила преимущественно духовный, а на Западе преимущественно экономический, потребительский, даже агрессивно- потребительский характер.

Русская цивилизация отвергала западноевропейское понятие развития как преимущественно научно-технического, материального прогресса, постоянного наращивания массы товаров и услуг, обладания все большим количеством вещей, перерастающего в настоящую гонку потребления, “жадность к вещам”. Этому понятию русское миропонимание противопоставляло идею совершенствования души, преображения жизни через преодоление греховной природы человека.

Для русского человека вера была главным элементом бытия, а для западного человека — “надстройка” над материальным базисом.

Приоритет главных жизненных ценностей и радостей человека Древней Руси был не на экономической стороне жизни, не в стяжании материальных благ, а в духовно-нравственной сфере, воплощаясь в высокой своеобразной культуре того времени. В Древней Руси существовала своеобразная духовная культура — культура невидимого града Китежа, как бы “незримая”, плохо понятая и плохо изученная, не поддающаяся измерению нашими “европейскими” мерками высоты культуры и не подчиняющаяся нашим шаблонным представлениям о том, какой должна быть “настоящая культура”.

У русской цивилизации было много общего с индийской, китайской и японской цивилизациями. Поиск цели развития не в стяжании материальных благ, не вне человека, а в глубине его души; в стремлении к абсолютным началам бытия роднит эти великие цивилизации.

В XVI веке идейная борьба русской и западной цивилизаций, в частности, нашла выражение в концепции “Москва — Третий Рим”, основой которой было утверждение ценностей русской цивилизации, противостояние западной идеологии.

К XVI веку в Европе выкристаллизовались две противоположные жизненные идеологии, одна из которых, западная, развивалась в русле агрессивного потребительства, переросшего к XX веку в настоящую гонку потребления. Прямой толчок развитию и становлению западной потребительской цивилизации дали ограбление колоний и неравноправный обмен с ними.

Западная цивилизация как самобытный тип рождается с эпохи колониальных открытий, когда вооруженные до зубов европейцы, открывая новые земли, вырезали целые народы, делали миллионы людей своими рабами, а в Европу шли корабли, нагруженные товарами, захваченными в колониях бесплатно или за бесценок.

Противостояние двух цивилизаций стало определяющим событием нашей эпохи. Даже “холодная война” между “коммунизмом” и “капитализмом” в своей основе носила характер борьбы цивилизаций, ибо многие коммунистические идеи были извращенным вариантом идей русской цивилизации. Русская цивилизация была главным препятствием на пути Запада к мировому господству.

Крещение Руси соединило два родственных мироощущения. Так, русские внесли в православие жизнеутверждающий оптимизм победы добра и усилили его нравственные начала, придав им более конкретный характер практического добротолюбия. Этим русское православие отличалось от византийского, которое абсолютизировало проблему зла, его неотвратимости, преодолеть которое можно только через строгий аскетизм и мистические искания.

Если обратиться к православной ветви в России, то можно обнаружить, что витальность общества имеет тенденцию концентрироваться то в одном форпосте, то в другом в зависимости от изменения в ходе исторического развития направления внешних давлений. Русские земли, где православно-христианская цивилизация впервые пустила корни во время своей первоначальной трансплантации из Константинополя через Черное море и Великую степь, находились в районе верхнего бассейна Днепра.

Оттуда центр тяжести православно-христианской цивилизации в России был перенесен в XII в. в бассейн верхней Волги русскими, которые расширяли границы государства в этом направлении за счет финских племен, исповедующих примитивное язычество. Впоследствии, когда слабое давление со стороны лесных народов усилилось сокрушительным напором со стороны кочевников Великой Степи, место жизненного напряжения вновь передвинулось, на сей раз с Верхней Волги в район нижнего Днепра.

Это неожиданное давление, начавшись в 1237 г. знаменитым походом на Русь монгольского хана Батыя, оказалось очень сильным и продолжительным. Этот случай еще раз доказывает, что, чем сильнее вызов, тем оригинальней и созидательней ответ.

В России ответ представлял собой эволюцию нового образа жизни и новой социальной организации, что позволило впервые за всю историю цивилизаций оседлому обществу не просто выстоять в борьбе против евразийских кочевников и даже не просто побить их (как когда-то побил Тимур, но и достичь действительной победы, завоевав номадические земли, изменив лицо ландшафта и преобразовав в конце концов кочевые пастбища в крестьянские поля, а стойбища - в оседлые деревни.

Казаки, одержавшие эту беспрецедентную победу, были пограничниками русского православия, противостоящими евразийским кочевникам. Истоки казачества уходят в глубь веков, ибо письменные источники XV в., в которых впервые упомянуты днепровские казаки, свидетельствуют, что характерные казачьи институты уже вполне оформились к тому времени.

В XVII в. Россия впервые в своей истории пережила страшное давление со стороны западного мира. Польская армия проникла в Москву и в течение двух лет оккупировала Кремль (с 20 сентября 1610 г. до 22 октября 1612 г.). Прошел почти век, прежде чем Петр Великий ответил на западное давление, основав в 1703 г.

Петербург и утвердив русский флот на Балтийском море. Петербург в качестве столицы Российской Империи занимал еще более эксцентричное положение, чем Антиохия, когда она была столицей государства Селевкидов.

Русская цивилизация развивалась как «отпрыск» византийской... Россия вовсе не подверглась или слабо подверглась влиянию основных исторических феноменов, присущих западной цивилизации, среди которых: римское католичество, феодализм, Ренессанс, Реформация, экспансия и колонизация заморских владений, Просвещение и возникновение национальных государств.

Семь из восьми перечисленных ранее отличительных характеристик западной цивилизации — католическая религия, латинские корни языков, отделение церкви от государства, принцип господства права, социальный плюрализм, традиции представительных органов власти, индивидуализм — практически полностью отсутствуют в историческом опыте России.

Пожалуй, единственным исключением стало античное наследие, которое, однако, пришло в Россию из Византии и поэтому значительно отличается от того, что пришло на Запад непосредственно из Рима. Российская цивилизация — это продукт самобытных корней Киевской Руси и Москвы, существенного византийского влияния и длительного монгольского правления. Эти факторы и определили общество и культуру, которые мало схожи с теми, что развивались в Западной Европе под влиянием совершенно иных сил».

Европа заканчивается там, где заканчивается западное христианство и начинается ислам и православие. Именно такой ответ хотят услышать западные европейцы, именно его они в подавляющем большинстве поддерживают sotto voce, именно такой точки зрения открыто придерживается большая часть интеллигенции и политиков.

++++++++++++++++++++

Русское пространство - это обширная равнинная, низменная местность, простирающаяся между Белым морем, Северным Ледовитым океаном и Балтикой, с одной стороны, и Каспийским и Черными морями - с другой. Балтика и Черное море - это пространства, имеющие особую важность, особую притягательность. Создается впечатление, что призвание России - идти от одного моря к другому, связывать их между собой, прорубать окна и двери в одну и другую сторону, обеспечивая тем самым связи со Средиземноморьем и Западом, т.е. с европейской цивилизацией.

Но у России есть и другое призвание - идти на восток, в сторону беспокойной Азии степей и кочевников, история которой вплоть до XVI в. была полна конфликтов, разбоя, нашествий.

Судьба России долгое время была предопределена ее приграничным положением: защищая Европу, она амортизировала удары, которые наносились со стороны Азии, что дорого ей обходилось.

Невозможно представить себе Россию, которая бы не защищала пространство от Балтики до южных морей, не контролировала бы торговые связи между ними. По этой, а также по многом другим причинам Россию можно себе представить только с момента возникновения Киевского княжества (IX-XIII вв.).

Восточные славяне, т.е. народы арийского происхождения (как, впрочем, и все славяне), продвигаясь вперед, достигли городов, деревень и степей Днепра. Эта миграция, начавшаяся уже в новую эру, закончилась к VII в. На востоке славянские племена вошли в соприкосновение с народами, которые уже давно здесь обосновались: с угро-финнами, спустившимися с Уральских гор; с племенами, пришедшими из Центральной Азии (их потомки вошли в историю под именами скифов, сарматов, камских булгар); с готами Вислы и Немана, аланами и хазарами (эти последние приняли затем иудейскую веру), выходцами с берегов Дона и Каспия.

Так возникла первоначальная Россия, представлявшая собой смешение европейских и азиатских народов, Россия малороссов. Быстрый рост городов, развитие жизненной активности на пространстве от Великого Новгорода на севере до Киева на юге невозможно объяснить без понимания решающей роли в этом процессе торгового пути от Балтики до Черного моря и далее, вплоть до Византии и Багдада, чьи богатства поражали обитателей Киевской Руси, толкая их на безумные набеги.

По этому пути с севера на юг везли янтарь, меха, воск, рабов, а с юга на север - ткани, драгоценные шелка, золотые монеты. Археологи находили потом эти монеты по всей протяженности торгового пути, что свидетельствует о процветавшем в ту пору товарообмене. Именно обеспеченное торговыми связями благополучие играло решающую роль в развитии региона: без него не могли существовать города (сельское хозяйство здесь было развито еще слишком слабо), которые поддерживали друг друга, обмениваясь товарами, распрями, князьями.

С XI в. часть народностей, населявших Киевскую Русь, стала мигрировать (можно даже сказать - убегать) на северо-восток - в сторону Ростова (речь идет о Ростове Великом, который не нужно путать с нынешним Ростовом-на-Дону). Именно в этих лесистых местах началась история новой России, именно здесь происходило смешение славян и финнов, представителей монголоидной расы, которые первые населили эти районы: таковы корни этнической группы, называемой великороссами.

Эта новая Россия была варварской, но мощной; она сумела утвердиться на новом месте еще до окончательного падения просвещенного Киевского княжества. Не будем забывать, что монгольское нашествие, разрушившее Киев (6 декабря 1241 г.), уничтожило государство, которое и без того уже приходило в упадок. Через пять лет после падения Киева путешественник увидел на месте бывшей столицы лишь двести нищих домов.

Историки, специализирующиеся на сравнительных исследованиях, отмечают тем не менее, что большие города Киевской Руси не были во всем похожими на города, возникавшие в ту пору на Западе. Отличие состояло прежде всего в том, что первые русские города не были полностью отделены от окружавшей их сельской местности. Так, владельцы соседних с Великим Новгородом земель принимали участие в Вече, т.е. в городском собрании, решения которого распространялись не только на сам город, но и на окружающую его местность. Здесь они имели равные права с купеческой аристократией. С другой стороны, в Киеве первые роли также играли военачальники, входившие в княжескую дружину.

Принятие христианства произошло в правление Святого князя Владимира, которого и сейчас называют Владимиром Красное Солнышко. Одно время он подумывал о принятии иудейской веры, но в конечном счете склонился к красоте византийского богослужения. В 988 г. он официально окрестил всех своих подданных (киевляне подверглись обряду крещения в водах Днепра). Но на протяжении целого столетия до этого события новая религия распространялась на юге страны и в столице.

Крещение Руси стало частью общего процесса христианизации, начавшегося после имевшей решающее значение миссии Святого Василия в Хазарию (861): обращение моравов в 862 г., болгар в 864 г., сербов в 879 г. ... В этом контексте обращение Руси в христианство было лишь одним событием в череде других, свидетельствовавших о распространении влияния старой Византийской Церкви, последовавшем после длительного кризиса, связанного с иконоборчеством (кризис утих после VII Никейского Собора, прошедшего в 787 г.). Старая Церковь обрела вновь былую силу, дойдя до далекой Азии.

Тем не менее понадобилось немало времени, чтобы вначале Малороссия, а затем и Великороссия окончательно стали христианскими. Первые памятники христианства появились чуть позже: Святая София в Киеве была построена в 1025- 1037 гг.; Святая София в Новгороде - в 1045-1052 гг.; один из первых монастырей, Лавра в Киеве в 1051 г.

Дело в том, что города и деревни России были привержены языческим культам, и преодоление их потребовало некоторого времени. Впрочем, некоторые дохристианские верования и обряды сохранились вплоть до наших дней, в частности такие как свадебный и похоронный обряды, знахарство. Эти верования наложили свой отпечаток на русское христианство, сказались на православной литургии, на культе икон и на особом значении, придаваемом пасхальны! праздникам.

То обстоятельство, что русская цивилизация, русский мир, начиная с Х в., оказались в орбите Византии, способствовало установлению различий между Восточной и Западной Европой.

Великороссия. Вторая Россия, Россия лесов, достигла своей зрелости только тогда, когда она вьгпгла за пределы собственно России, когда Иван Грозный (1530-1584) завоевал Казань (1552), затем Астрахань (1556) и взял под свой контроль весь огромный волжский бассейн, начиная с истоков этой огромной реки до ее впадения в Каспийское море.

Этот двойной успех был обеспечен использованием пушек и аркебуз. Азиатские завоеватели, которым, благодаря коннице, удалось "дойти до флангов Запада", в итоге были вынуждены отступить перед пушками. Каспий, на берега которого пришли войска Ивана Грозного, находился на пути в Персию и Индию. Что касается Черного моря, то, начиная с XVв., оно было под властью турок, и закрепиться на его побережье в ту эпоху было непростым делом.

Так начала утверждаться и формироваться новая Россия; процесс ее создания проходил в гораздо более сложных условиях, чем процесс образования Киевской Руси. В начальный период истории ее уделом были бедность, рабство, феодальная раздробленность.

Со времени падения Киева в 1241 г. вся южная часть русского пространства - степи - находилась под властью монголов (русские называют их татарами). Здесь возникло независимое монгольское государство, присоединившее к этим обширным степным районам княжества и города Русского севера, признавших главенство монголов. Речь идет о Золотоордынском ханстве, столица которого - Сарай-Бату, позднее Сарай Берке находилась в Нижнем Поволжье.

Довольно долгое процветание этого государства во многом обуславливалось его контролем за так называемым монгольским путем, по которому направлялись в Индию и Китай итальянские купцы, прежде всего генуэзцы и венецианцы. Когда к 1340 г. этот путь прервался, Золотая Орда понемногу стала терять свою власть над лесистым Севером, хотя какое-то время еще продолжала господствовать на юге.

Именно на Севере, в процессе феодальных распрей, и укрепилось в ХШ в. Московское княжество, которое начало заниматься "собиранием" русских земель (московских князей можно сравнить с Капетингами, которые, закрепившись в Иль-де-Франс, занялись объединением французских земель) и избавилось от монгольской опеки в 1480 г.

Результатом этого освобождения от ига стало то, что московский "царь" занял место хана Золотой Орды. Остатки Золотой Орды, прежде всего крымские татары, просуществовали вплоть до XVIII в. благодаря поддержке Османской империи, вассалами которой они стали.

Сближение между Востоком и Западом, набирает все большие обороты, и окончательно упрочивается благодаря дерзкой политике Петра Великого (1689-1725), а затем благодаря военным победам в долгое царствование Екатерины Великой (1762-1796). Следствием обоих царствований было изменение границ и географической карты современной России, в том числе на ее западных рубежах.

В течение всего XVIII в. Россия не переставала не только осваивать свое собственное пространство, но и приращивать его за счет не принадлежащих ей территорий. В этот же период устанавливаются устойчивые! связи с Западом, прежде всего через Санкт-Петербург, который стал столицей государства в 1703 г., а также налаживаются торговые контакты, носителями которых были английские и голландские купцы.

Россия все больше становилась частью Европы. В преобразовании России участвовали все европейские государства, но в наибольшей мере страны Балтии и немцы, которые в географическом смысле были наиболее близки к России.

Окончательное завоевание южных районов (начатое, но не законченное Петром Великим), а также овладение Крымом (1792) облегчалось тем, что эти территории были малонаселенными. Русская история XVIII и Х1Хвв. была историей гигантского окультуривания новых народов и территорий, что сопровождалось неизбежными в таких случаях иллюзиями, ошибками, авантюрами, снобизмом, победами. "Поскоблите русского, и вы найдете обитателя Московии" - гласит известная поговорка, ставшая столь популярной на Западе.

На протяжении всего XVIII в. в Россию приглашались бесчисленные иностранцы, в задачу которых входило созидать, в том числе и создавать промышленные производства. Многочисленные инженеры, архитекторы, художники, музыканты, учителя пения, гувернантки приезжали в страну, жадно впитывающую новые знания и новые навыки.

В Санкт-Петербурге, например, удалось сохранить до сего дня большое количество зданий той эпохи. Равным образом сохранилась и известная библиотека Вольтера, где содержится огромная переписка, разного рода документы на французском языке, что свидетельствует о восприятии русской интеллигенцией западной культуры.

Этапы развития Российской цивилизации

О возникновении российской цивилизации и этапах ее развития ученые спорят давно. Есть много мнений и о времени, и о месте возникновения цивилизации, и о перспективах ее развития.

Российская цивилизация зародилась в IX веке с возникновением Древнерусского государства. В своем развитии российская цивилизация проходит несколько этапов.

I этап - Киево-Новгородская Русь (IX по XII вв.). В эти годы Древнерусское государство представляло собой сильнейшую державу Европы. Наши северные соседи называли Русь – Гардарики, Страна Городов. Города эти вели оживленную торговлю с Востоком и Западом, со всем тогдашним цивилизованным миром. Пик могущества Руси на этом этапе - середина XI века - годы правления Ярослава Мудрого. При этом князе Киев был одним из красивейших городов Европы, а Киевский князь – одним из самых авторитетных европейских государей. Брачных союзов с семьей Ярослава искали немецкие князья, византийский император, короли Швеции, Норвегии, Польши, Венгрии, далекой Франции. Но после смерти Ярослава его внуки стали бороться за власть и могущество Руси было подорвано.

XIII век ознаменовался кризисом, связанным с нашествием татаро-монголов с Востока и крестоносцев с Запада. В борьбе в врагами Русь выявила новые городские центры, новых князей – собирателей и освободителей земли русской. Так начался следующий этап в развитии нашей цивилизации.

II этап – это Русь Московская. Начинается он в XIII веке, когда практически вся Русь была под ордынским игом и заканчивается в XVI веке, когда на месте раздробленных княжеств снова, но уже со столицей в Москве, возродилось могучее и единое Российское государство.

Вершина этого этапа – княжение Ивана III на рубеже XV - XVI веков. В это время Россия освобождается от ордынского ига, принимает наследие Византии и становится главенствующей православной державой мира. В XVI веке, при Иване Грозном, территория России увеличивается в несколько раз за счет завоевания Казанского, Астраханского и Сибирского ханств. Правда, борьба Ивана Грозного в боярами и неудачная война за выход в Балтийское море с Ливонией породила очередной кризис Российской цивилизации.

Кризис начался в начале XVII века, в связи в пресечением правящей династии Рюриковичей. Он породил Смуту в стране и войны с Швецией и Польшей. Результатом стал приход к власти новой династии – Романовых. После периода ее укрепления начался новый этап российской цивилизации.

III этап – Российская империя XVIII – XX вв. С приходом к власти Петра I Великого и благодаря его реформам, Россия вновь становится таким же мощным государством, как Великобритания и Франция, которые в то время были ведущими державами Европы.

Настоящим пиком этого этапа является конец XVIII века, когда после мудрого правления Петра I, Екатерины I, Елизаветы Петровны, при Екатерине II Россия, победившая в войнах с Турцией, разделив с Австрией и Пруссией Польшу, полностью открыла себе дорогу в Европу.

Кризис же Российской империи начинается в середине XIX века, когда, сначала из-за сохранения крепостного права, потом из-за сохранения самодержавия, Россию потрясают восстания, протесты акты террора.

Пик этих восстаний – начало XX века, когда 2 революции 1905 и 1917 годов разрушают Российскую империю, преобразовывая ее в дальнейшем в СССР. Так начинается следующий этап развития Российской цивилизации.

IV этап начинается в начале XX века, в 1920-х годах. Он продолжается до сих пор. Это этап динамизма, то есть быстрого развития государства и общества.

Если учесть, что в среднем каждый этап развития Российской цивилизации длится 400 лет, а тот этап, в котором мы сейчас живем, начался 80 лет назад, можно сказать, что сейчас Российская цивилизация находится на начальной стадии четвертого этапа своего развития.

Вся история России - это непрерывный, затянувшийся на многие века процесс расширения географического пространства. Такой путь можно назвать экстенсивным: Россия постоянно сталкивалась с проблемой освоения новых земель по мере своего продвижения на восток. Учитывая тяжелые географические и климатические условия, низкую по сравнению с Западной Европой плотность населения, сделать это «разбегающееся» пространство цивилизованным было очень сложной задачей.

Наиболее плодородна в России степь, где преобладающим типом почвы является плодородный чернозем, толщина которого достигает трех метров. Чернозем покрывает площадь около 100 млн га; это ядро земледельческих районов России. Однако степные земли стали осваиваться сравнительно поздно - лишь в конце XV-XVI вв. Полностью степью русские овладели в конце XVIII в., после решающего поражения, нанесенного туркам. Районы, где издавна развивалось только скотоводство, превращались в земледельческие под руками русского пахаря.

В конце XVI в. поход казацкого атамана Ермака (1581-1582) положил начало освоению Сибири. Продвижение по Сибири происходило невероятно быстро: в течение первой половины XVTI в. колонисты преодолели расстояние от Уральских гор до берегов Тихого океана.

В начале своей истории восточные славяне располагали территорией, не слишком благоприятной для развития земледелия. Урожайность была низкой (как правило, «сам-три», т. е. одно посеянное зерно при уборке урожая приносило только 3 зерна). Причем такая ситуация в России сохранялась вплоть до XIX в. В Европе же к XVI-XVII вв. урожайность достигла «сам-пять», «сам-шесть», а в Англии, стране с высокоразвитым земледелием, - «сам-десят». Кроме того, суровый континентальный климат чрезвычайно сокращал период сельскохозяйственных работ. На севере, в районах Новгорода и Пскова, он длился всего четыре месяца, в центральных областях, около Москвы, - пять с половиной месяцев. В более благоприятном положении были районы вокруг Киева. (У западноевропейского крестьянина этот период охватывал 8-9 месяцев, т. е. он располагал гораздо большим количеством времени для обработки земли.)

Низкая урожайность отчасти компенсировалась промыслами (охота, рыбная ловля, бортничество). Этот источник благополучия долгое время не иссякал за счет освоения все новых и новых регионов с практически нетронутой природой.

С такими урожаями крестьянин мог, конечно, прокормить себя, но земля давала мало излишков. А это, в свою очередь, сказывалось и на развитии животноводства, и на торговле и в конечном счете на замедленном темпе роста городов, так как их население, в основном освобожденное от сельского труда, нуждалось в продуктах, поставляемых деревнями.

Огромные расстояния и отсутствие дорог препятствовали развитию торговли. Большую помощь здесь оказывали реки, многие из которых имели не только местное, но и крупное международное значение. Наиболее важным был знаменитый водный путь «из варяг в греки», т. е. из Скандинавии (из Финского залива в Ладожское озеро и далее до верховий Днепра) в Византию, в Черное море. Другой путь шел по Волге и далее в Каспийское море. Однако реки, конечно, не могли обеспечить прочной экономической связи между всеми регионами (особенно по мере разрастания географических рамок страны). Слабое развитие рынков сбыта не способствовало экономической специализации различных районов, а также не создавало стимулов для интенсификации сельского хозяйства.

Вместе с христианством Древняя Русь получила из Византии и идею монархической власти, которая быстро вошла в политическое самосознание. Эпоха крещения Руси совпала как раз с тем периодом становления ее государственности, когда централизация и установление сильной единоличной власти великого князя стали жизненной необходимостью. Историки полагают, что выбор Владимира пал именно на православие - помимо многих других причин - и потому, что оно в отличие от католичества передавало всю полноту власти императору.

Составитель одного из первых произведений древнерусской литературы - «Изборника» (1076), называвший себя Иоанном Грешным, писал, что «небрежение о властях- небрежение о самом Боге»;испытывая страх перед князем, человек учится и Бога бояться. Более того, мирская власть представлялась Иоанну Грешному орудием Божественной воли, с ее помощью осуществляется высшая справедливость на земле, ибо «князем наказываются согрешающие».

Идеал сильной власти в эпоху раздробленности (XIII в.) выдвигал Даниил Заточник, написавший «Моление», обращенное к некоему князю: «женам глава луж, а мужем- князь, а князем- Бог».

Но идея единоличной власти была нераздельно связана с требованиями, чтобы власть эта была гуманной и мудрой. Интересно в этом отношении «Поучение» Владимира Мономаха, прославленного политического деятеля и яркого писателя. Мономах создал в своем «Поучении», посвященном, очевидно, наследнику, образ идеального князя. Он стремился к тому, чтобы власть была нравственной и основывалась на соблюдении евангельских заповедей. Поэтому она должна защищать слабых, осуществлять справедливость. Известно, что сам Мономах отказывался казнить даже злейших преступников, аргументируя это тем, что срок жизни человека определяет только Бог. Кроме того, князь, с его точки зрения, должен постоянно учиться: «что умеете, того добра не забывайте, а чего не умеете, тому учитесь». Считалось важным, чтобы князь окружал себя мудрыми советчиками, независимо от их социального положения. Так, Даниил Заточник писал: «Не лишай хлеба мудрого нищего, не возвышай до облаков богатого глупца».

Разумеется, между этими рекомендациями и реальной жизнью была огромная разница. В ожесточенной борьбе за власть князья совершали и клятвопреступления, и убийства, но само по себе существование такого рода идеала давало возможность оценки и критики действий власти.

Идея власти претерпела изменения в период образования централизованного самодержавного государства - Московской Руси. Эта эпоха совпала со взятием Константинополя (1453) и падением Византии. Русь оставалась единственным православным государством, отстоявшим свою политическую независимость (царства Сербское и Болгарское утратили ее еще до падения Византии). Иван III заключил брак с дочерью брата последнего византийского императора - Софией Палеолог, став как бы преемником византийских монархов. Великого князя московского именовали теперь по византийскому образцу царем и авто-кратором (самодержцем).

Завершила процесс религиозно-политического возвышения власти теория «Москва - третий Рим», которая в начале XVI в. была сформулирована иноком одного из псковских монастырей - Филофеем. Он утверждал, что московский царь - теперь единственный хранитель истинной веры на всей земле и владыка всех православных, ибо два Рима (т. е. древний Рим и Константинополь) пали, третий - Москва - стоит, а четвертому не бывать. Русь объявлялась последним и вечным царством православного мира, наследницей величия древних прославленных держав. В эту эпоху идея сильной, ничем не ограниченной власти стала особенно популярна.

Единодержавную власть поддерживала церковная группировка, возглавляемая игуменом Иосифом Волоцким (1439-1515), который провозгласил Божественную суть власти царя: лишь «естеством» он подобен человеку, «властию же сана яко от Бога». Иосиф Волоцкий призывал покоряться великому князю и выполнять его волю, «как если бы Господу работали, а не человеку».

Характерно, что в ту эпоху у самих представителей власти не появляется и мысли о том, что их возможности должны быть чем-то ограничены.

В России, как писал историк XIX в. В. О. Ключевский, царь являлся своего рода вотчинником: вся страна для него - это собственность, в которой он действует как полновластный хозяин.

Особенно ярко это сознание вотчинника проявилось у Ивана Грозного (годы правления: 1533-1584). Иван Грозный полагал, что действия царя фактически неподсудны: нельзя обвинять его в преступлениях и бесчестить. Царь, по его мнению, не обязан подчиняться религиозно-нравственным нормам - они хороши для монахов, а не для самодержца, который свободен в своих поступках. Конечно, в силу многих личностных особенностей Ивана Грозного черты деспотизма в его теории приобрели такую вызывающую остроту. Однако суть тех представлений о роли власти и ее отношении к обществу, которые еще долго господствовали в сознании правящей верхушки, Иван IV выразил довольно точно.

Как же реагировало общество на эти проявления авторитаризма? В ту эпоху появилось несколько политических теорий, авторы которых по-разному ставили вопрос о гуманности власти и степени ее ответственности перед обществом.

Нарождающееся русское дворянство выдвинуло своего идеолога - Ивана Пересветова, который в челобитных, обращенных к Ивану Грозному, излагал программу преобразований в стране. С его точки зрения, царь должен править вместе со своими советниками, думой, и не начинать ни одного дела без предварительного обсуждения с ними. Однако Пересветов полагал, что власть должна быть «грозной». Если царь кроток и смирен, то его царство скудеет, если же он грозен и мудр, то страна процветает. Пересветов описывает беды, которые приносит Руси произвол бояр, поборы наместников, лень и взаимная вражда царских слуг. Но единственным выходом из этого положения он считал усиление деспотизма, ориентируясь (что очень характерно) на Восток, на порядки, царившие в Турции. Правда, при этом Пересветов подчеркивал, что в истинно сильном государстве подданные должны чувствовать себя не рабами, а свободными людьми.

Другую позицию, ориентированную на Запад, занимал князь Андрей Курбский. В своем трактате «История о великом князе Московском» он выступал как защитник сословной монархии: царь должен править не только при участии своих советников, но и «всенародно». Самодержавная власть, по его мнению, противоречит самим принципам христианства: царя-деспота он сопоставляет с Сатаной, возомнившим себя равным Богу.

Именно с Курбского начинается развитие русской либеральной политической мысли, по своим идеалам близкой политическим теориям западноевропейского общества. К сожалению, реализация этих теорий в России оказалась многовековым мучительным процессом, на пути которого стояли серьезные препятствия.

Большое значение придавал справедливости и законности в обществе Федор Карпов - крупный дипломат и яркий мыслитель XVI в. Общественное благо для него было главной основой могущества страны. «Долготерпение», покорность общества, в сочетании с беззаконием, в конечном счете разрушают государство.

В отличие от Западной Европы в России между государством и обществом не установилось таких отношений, при которых общество воздействует на государство и корректирует его действия. Ситуация в России была иной: здесь общество находилось под сильным подавляющим влиянием государства, которое, безусловно, ослабляло его (вспомним основной принцип восточной деспотии: сильное государство - слабое общество), направляло его развитие сверху - чаще всего самыми жесткими методами, хотя при этом нередко преследовались важные для страны цели.

Древняя Русь дала вариант бессинтезного и уже поэтому замедленного развития феодализма. Подобно некоторым странам Западной Европы (Восточной Германии и Скандинавии), восточные славяне перешли к феодализму непосредственно от первобытнообщинного строя. Определенно негативную роль в социально-экономической жизни страны сыграл внешний фактор - монголо-татарское нашествие, которое отбросило Русь назад по многим показателям.

Учитывая небольшую численность населения и экстенсивный характер развития России, стремление феодалов предотвратить уходы крестьян с земли было неизбежным. Однако господствующий класс не был в состоянии самостоятельно решить эту проблему - феодалы прибегали в основном к личным договорам не принимать беглых.

В этих условиях, взяв на себя задачу внеэкономического принуждения крестьянства, власть создала систему государственного крепостничества, сыграв активную роль в установлении феодальных отношений.

В результате закрепощение было проведено сверху, путем постепенного лишения крестьян возможности переходить от одного феодала к другому (1497г. - закон о Юрьевом дне, 1550 г. - увеличение «пожилого», 1581 г. - введение «заповедных лет»). Наконец Уложение 1649 г. окончательно установило крепостное право, предоставив феодалу полную свободу в распоряжении не только собственностью, но и личностью крестьянина. Крепостное право как форма феодальной зависимости представляло собой весьма тяжелый ее вариант (по сравнению с Западной Европой, где крестьянин сохранял право частной собственности). В результате в России сложилась особая ситуация: пик в усилении личной зависимости крестьянства пришелся как раз на тот период, когда страна уже находилась на пути к новому времени. Крепостное право, сохранявшееся вплоть до 1861 г., придало своеобразную форму развитию торгово-денежных отношений в деревне: предпринимательство, в котором довольно активное участие принимало не только дворянство, но и крестьянство, основывалось на труде крепостных, а не вольнонаемных рабочих. Предприниматели-крестьяне, в большинстве своем так и не получившие юридических прав, не имели и прочных гарантий, оберегающих их деятельность.

Однако причины замедленного развития капитализма, особенно в деревне, коренились не только в этом. Важную роль здесь сыграла и специфика русской общины. Русская община, являясь основной клеточкой социального организма, на протяжении многих веков определяла динамику экономической и общественной жизни. В ней были очень сильно выражены коллективные начала. Сохранившись в условиях феодальной собственности как производственная ячейка, община утрачивала свое самоуправление, находясь под началом администрации феодала.

Более выраженные элементы самоуправления были у черносошного (т. е. государственного) крестьянства: здесь сохранилось местное выборное управление - земские старосты, которое в эпоху Ивана Грозного получило поддержку государства. Особый тип общины дало казачество. Здесь возможности для развития индивидуального начала были шире, однако казачья община не имела определяющего значения в России.

Община сама по себе не являлась особенностью русского общества - она существовала в эпоху феодализма и в Западной Европе. Однако западная община, в основе которой лежал германский ее вариант, была более динамична, чем русская. В ней гораздо быстрее развивалось индивидуальное начало, в конечном счете разлагавшее общину. Достаточно рано в европейской общине были изжиты ежегодные переделы земли, выделились индивидуальные покосы и т. д.

В России в вотчинной и черносошной общине переделы сохранялись до XIX в., поддерживая принцип уравнительности в жизни деревни. Даже после реформы, когда община оказалась втянутой в товарно-денежные отношения, она продолжала свое традиционное существование - отчасти за счет поддержки правительства, а главным образом за счет той мощной опоры, которую имела в крестьянстве. История аграрных преобразований наглядно показывает, насколько жизнеспособна и одновременно консервативна была эта социальная ячейка. Крестьянство в России составляло основную массу населения, и в этой массе преобладали модели общинного сознания, охватывающие самые разные аспекты (отношение к труду, тесная связь индивида и «мира», специфические представления о государстве и социальной роли царя и т. д.). Но главное, поддерживая традиционализм и уравнительность в экономической жизни деревни, община ставила достаточно прочные преграды для проникновения и утверждения буржуазных отношений.

Динамика развития господствующего класса, феодалов, также во многом определялась политикой государства. Достаточно рано в России сложились две формы землевладения: боярская вотчина, владелец которой имел право наследования и полную свободу распоряжаться землей, и поместье, которое (без права продажи или дарения) жаловалось за службу дворянству (служилым людям).

Со второй половины XV в. начался активный рост дворянства, причем немалую роль в этом процессе сыграла поддержка правительства, прежде всего - Ивана Грозного. Являясь основной опорой центральной власти, оно вместе с тем несло определенные повинности (уплата налогов, обязательная воинская служба). Во время царствования Петра I весь класс феодалов был превращен в служилое сословие, и только при Екатерине II, в эпоху, которую не случайно называли «золотым веком» дворянства, оно стало в истинном смысле привилегированным классом.

По-настоящему самостоятельной политической силы не представляла собой и церковь. Власть была заинтересована в ее поддержке прежде всего из-за мощного идейного воздействия на общество. Поэтому не случайно, что уже в первые века после принятия христианства великие князья делали попытки освободиться от вмешательства Византии в церковные дела и ставили русских митрополитов. С 1589 г. в России утвердился самостоятельный патриарший престол, однако церковь попала в большую зависимость от государства. Несколько попыток изменить подчиненное положение церкви, предпринятые сначала нестяжателями (XVI в.), а позже, в XVII в., патриархом Никоном, потерпели поражение. В эпоху Петра I произошло окончательное огосударствление церкви; «царство» победило «священство». Патриаршество было заменено Синодом (Духовной коллегией), т. е. превратилось в одно из государственных ведомств. Доходы церкви перешли под контроль государства, а управление монастырскими и епархиальными вотчинами стало осуществляться светскими чиновниками.

Городское население в России тоже имело свою специфику и во многом отличалось от западноевропейского городского сословия. Внутри русских городов, как правило, располагались вотчинные земли феодалов (белые слободы), в которых развивалось вотчинное ремесло, составлявшее весьма серьезную конкуренцию посаду - лично свободным ремесленникам. (Исключение составляли города-республики Новгород и Псков, где сложилась обратная ситуация: феодалы были вынуждены подчиняться городу.)

Посад так и не стал сколько-нибудь значительной социально-политической силой в России. Более того, общее усиление внеэкономического принуждения сказалось и на посаде: подобно крепостным крестьянам, посадскому населению было запрещено переходить из одного посада в другой. Слаборазвитая социальная активность городов выразилась и в том, что в них сформировались лишь отдельные элементы выборного управления (городские старосты, избиравшиеся из так называемых «излюбленных», т. е. зажиточных слоев). Однако произошло это сравнительно поздно, в эпоху Ивана IV, и, что очень характерно, при содействии центральной власти.

Такой характер отношений между государством и обществом, казалось бы, очень напоминает восточный вариант. Государство играет определяющую роль в жизни цивилизации, вмешивается во многие ее процессы, в том числе и экономические, тормозит одни и поощряет развитие других. Общество же, находящееся под чрезмерной опекой государственной власти, ослаблено, не консолидировано, а потому не способно корректировать действия правительства.

Но на самом деле в политической жизни средневековой России проявились и другие черты, резко отличающие ее от восточной модели. Подтверждением этому служат Земские соборы - центральный представительный орган, появившийся в России в середине XVI в. Правда, и в данном случае русский «парламент» не был завоеванием общества: он был создан «сверху», по указу Ивана Грозного, и находился в большой зависимости от царской власти. Однако это не означает, что Собор был неким «искусственным», нежизнеспособным явлением. В эпоху Смуты он проявил большую активность и самостоятельность. В годы польско-шведской интервенции, когда монархия переживала глубокий кризис, именно Земский собор стал главной организующей силой в борьбе за государственное и национальное возрождение. Правда, стоило монархии вновь укрепиться - и роль соборов стала уменьшаться, а потом и вовсе сошла на нет.

Собор так и не смог стать постоянно действующим органом власти, с юридически закрепленным статусом и полномочиями. Общество не проявило в данном случае необходимой настойчивости и сплоченности, а государство предпочло на долгое время вернуться к привычному варианту отношений с подданными.

В конце XX в. цивилизационные процессы в России были отягощены болезненным вхождением российского общества в сферу рыночных отношений. В этих условиях важное место занимают процессы самоидентификации общества, осознания своей сущности, «самости» и места в современном мире. Россия ищет новые пути возрождения и подъема в условиях определенного социально-культурного оживления, наметившегося в первые годы нового столетия.

Развал СССР и ликвидация социализма со всеми его идейно-социальными установками в последнее десятилетие XX в. привели к глубочайшему не только экономическому, но и духовному, ценностно-нравственному кризису. Российская цивилизация оказалась без объединяющих идей и ценностей, в духовном вакууме. Выход попытались найти в России в бурном «религиозном возрождении» конца XX - начала XXI вв., прежде всего посредством Православия. Но полностью закрыть духовную брешь религиозными верованиями не удалось. Для многих, особенно представителей властных структур, Православие стало просто новой «идеологической модой», к которой следовало приспособиться. Но религиозный «бум» не сделал большинство российского населения более моральным, гуманным, благородным.

Наоборот, мощный научно-рациональный потенциал российской цивилизации был существенно ослаблен и подорван. Отбросив все прошлые социальные и духовные идеи, идеалы и ценности, в России за два последних десятилетия так и не смогли «найти» и обрести объединяющую массы людей и народа «национальную идею», ибо такого рода идеи рождаются только в самом сплоченном народе, а не преподносятся сверху.

XXI в. поставил перед Россией и российской цивилизацией важнейшую проблему будущего, перспектив развития. Православие исходит из того, что только религия и вера в Бога, «просвещенный патриотизм» обеспечат спасение России и ее будущее. Но в действительности успешное развитие российской цивилизации в XXI в. требует,

во-первых, целого комплекса, системы мер и направлений,

во-вторых, нового курса и качественно новых стратегических линий прогресса.

Движение к прогрессивному будущему должно включать три главных и взаимосвязанных составляющих.

Первая - комплексное и системное развитие российской цивилизации: мощный подъем экономики и культуры, сильное демократическое государство, одухотворяющая идея, высокие духовные и нравственные ценности, в распространении которых свое место займет и религия; социальные ценности, объединяющие и направляющие действия масс людей - неверующих и верующих - к общей цели процветания страны; упрочение принципа социальной справедливости и социального благополучия, преодоление пропасти между богатством и бедностью; обеспечение единства народа во имя осуществления общего дела подъема цивилизации; укрепление сотрудничества и дружбы народов России.

Вторая составляющая - выдвижение новых приоритетов и новых принципов возвышения цивилизации: человек и гуманизм.

Третья составляющая - новые прогрессивные цели, новые ориентиры, новые идеи и идеалы для выведения российской цивилизации на качественно более высокий уровень прогресса. Помимо известных альтернатив развития в виде капитализма, социализма, смешанного общества, учеными и практиками предложены и другие возможные левые варианты, левые сценарии прорыва цивилизации в будущее: новый социализм, свободная ассоциация свободных людей, цивилизм.

Прогрессивное будущее российской цивилизации может быть обеспечено органическим сочетанием комплексно-системного прорыва вперед с новыми гуманными приоритетами и принципами развития, с новой благородной целью, идеей и идеалом прогресса, которые в совокупности способны придать российской цивилизации качественно новый, привлекательный и притягательный образ. Новое будущее России должно быть нацелено на приоритеты и цели человека, справедливости, свободы и гуманизма.

Помимо нравственного и духовного возрождения громадную роль для будущего российской цивилизации имеет и социальное возрождение, ориентация людей на высокие социальные цели, дополняемые в то же время сильной экономикой, основанной на достижениях современной научно-технической революции, и развитой культурой. В сумме это непременные условия благополучного будущего российской цивилизации. При этом нельзя упускать из виду и внешнюю ситуацию, сложившуюся в рамках мировой цивилизации и ознаменованную чертами системного кризиса, особенно в странах капиталистического мира: сырьевого, социального, экологического, духовного, человеческого, гуманитарного.

Cовременная Россия, по сути, продолжает существовать за счет остатков прежнего экономического, научного и образовательного потенциала, а также распродажи природных ресурсов. Однако они не бесконечны и не смогут длительно обеспечивать жизнедеятельность нации.

Ныне цивилизация в России, как и современная мировая, нуждаются в существенном обновлении и содержательной перестройке. Необходимо движение к качественно иной цивилизации, новой по природе и сущности.

В русском языке еcть тонкость использования слова Russian. Это слово одинаково в английском и практически на всех языках, когда хотят определить этничных русских с одной стороны, русский народ, как национальность, но и когда хотят говорить о стране и ее цивилизационной сущности в целом.

Россия - страна многих этносов и конфессий. Их десятки. Поэтому в русском словаре есть слово русский, а есть слово российский. При этом русский народ составляет большинство российского населения (около 80%), Русская православная церковь в ряду традиционных российских религий занимает ее исторически сформировавшееся место. Соответственно, я всегда буду использовать странное на взгляд нерусскоязычного человека словосочетание Russian (Russian) civilization. В нем есть очень важное для нашей темы содержание, отражающее связанность понятий (но не эксклюзивность!) этничности и цивилизационной идентичности. Цивилизация – шире этничности. [...]

Казалось бы, существование русской (российской) цивилизации в рамках международного цивилизационноведческого дискурса не подлежит сомнению. Феноменологичность русско-православной цивилизации признавалась и А. Тойнби, и С. Хантингтоном. Скепсис в отношении самого существования особого русского (российского) цивилизационного типа имеет внутреннее российское происхождение. Генетически он связывается с модифицированной идеологией русского западничества и имеет в большей степени политические, чем научные основания. В этом отношении полемика по вопросу - есть ли русская цивилизация - имеет преимущественно внутрироссийский формат. Однако целесообразно вынесение ее как общую методологическую проблему доказательства существования современных цивилизационных типов.

Актуален ли такой вопрос? Да, потому что в мире очень активна прямо противоположная позиция по вопросу о современных локальных цивилизациях и их судьбах.

В частности, позиция отрицания феноменологичности русской (российской) цивилизации включает в себя несколько существенных взглядов, которые имеют хождение гораздо более широкое, чем только применительно к вопросу о русской цивилизации.

1. Ценностные профили цивилизаций
Для решения этой задачи мы воспользовались известными данными социологических замеров в рамках международного проекта World Values Survey. Положение России нами рассматривалось в сравнении с показателями стран, традиционно определяемых в качестве типичных выразителей соответствующих цивилизационных ареалов. Это западно-атлантическая (англо - саксонская) цивилизация – США, европейская – (Германия), латиноамериканская, китайская, японская, индийская, исламская (Иран) цивилизации. [...]

Кроме того, современная социология не в полной мере выявляет фундаментальные исторически инерционные цивилизационные ценностные константы. На них наслаиваются текущие, в том числе манипулируемые с помощью современных информационных технологий, состояния сознания, что маскирует эффекты и затрудняет их идентификацию.

Тем не менее, исходя из предположения об инерционности факторов устойчивости идентичности цивилизаций, мы полагаем анализ странового сопоставления социологических замеров весьма информативным. В табл.2 приводится уровень предпочтения в России ряда первостепенных в жизни человека и общества ценностей. Приводятся также их среднее, максимальное и минимальное значение в мире.

Приведенные показатели социологических замеров вступают в противоречие с некоторыми стереотипами. Например, о безразличности, несемейственности, культе работы и стяжательских ориентирах американского общества. По всем обозначенным параметрам США при сопоставлении с Западной Европой имеют более весомые показатели.

С другой стороны, Япония, обычно позиционируемая в качестве оплота традиционности и поведенческих кодексов, обнаруживает низкую по отношению к мировому уровню значимость указанных ценностей. Тем не менее, в своем большинстве существующие представления об идентичности «ценностного профиля» различных цивилизаций подтвердились. Это говорит о корректности методологического подхода.

В перечне восьми цивилизаций Россия по пяти ценностным параметрам имеет максимум (первое место) или минимум (последнее место). Максимальное значение имеет ценность помощи людям и экономического роста, минимальное – отношение к политике, к свободе слова, воображению.

Три из пяти перечисленных ценностных ориентиров традиционно относятся в литературе к специфическим цивилизационным особенностям России. Это:
1. Общинное вспомоществование (ценность помощи людям);
2. Автосубъектность власти, самодержавие, отказ народа от прямого участия в политической жизни в пользу верховного суверена (минимизация ценности политики);
3. Неадаптивность в российском контексте аксиологии либеральных свобод и самой идеологии либерализма (минимизация ценности свободы слова).

Сравнительно низкий показатель ориентированности воспитания на раскрытие способностей к воображению определяется традицией политехнического образования в России. Художественно-образное обучение здесь не играет той роли, которая ему придается в ряде иных цивилизаций. Значимость показателя высокого экономического роста для российского населения отражает исторически невысокий уровень благосостояния и стремление к его улучшению.

2. Степень ценностной близости к России разных цивилизаций

Как соотносятся ценностные показатели России с аксиологическим профилем других цивилизаций? Может ли она быть идентифицирована в рамках других цивилизационных систем или представляет собой цивилизационно - самостоятельный феномен?

Расчет заключался в установлении частоты для каждой цивилизации случаев наибольшей близости ее показателя к российскому уровню. Полученный результат позволяет утверждать ценностную самостоятельность России. Обнаружился широкий разброс стран, имеющих наибольшую степень близости к России по тому или иному параметру (рис.1).

Ни одна из сопоставляемых цивилизационных систем не приближается даже к трети возможного уровня совпадения показателей. Менее всего совпадения показателей как проявления близости к России имеют США. Это подтверждает гипотезу о разнородности российского и американского цивилизационно ценностных типов.

3. Степень ценностной удаленности от России разных цивилизаций

Наряду с вопросом о цивилизационной близости, правомочен вопрос идентификации ценностных антиподов России. Это в общем-то вопрос об альтернативности генезиса российской цивилизационной системы. Проверка осуществлялась путем подсчета частоты случаев наибольшей удаленности ценностных показателей исследуемой группы стран от российских.

Обнаружилось, что, также как по вопросу совпадения, ни одна из цивилизационных систем не может быть определена как устойчивый российский антипод. Ни для одной из них величина противопоставления не достигает 30 %. Запад при этом оказывается в полярном положении по отношению к России даже реже, чем страны Востока. Максимальную частоту ценностных оппозиций России демонстрирует Япония – 8 раз, Индия – 7 раз, Иран – 6 раз. Альтернативность здесь очевидно является следствием ментальных различий народов, восходящих не в последнюю очередь к вариативности религиозной платформы. Страны, цивилизационно сформировавшиеся на фундаменте христианства, реже находятся в ценностной оппозиции России. Это также свидетельствует о цивилизационной самодостаточности России.

При вычитании из показателя частоты случаев наибольшей близости показателей удаленности парадоксальным, на первый взгляд, образом самой аксиологически близкой к России страной оказалась Бразилия (самый высокий показатель в первом случае, самый низкий – во втором). Данную близость нельзя объяснить культурным влиянием. Исторически контакты между Бразилией и Россией были минимальны.

Следовательно, причины ценностного подобия следует искать в сходстве цивилизационного генезиса.

Совпадающих обстоятельств два – большая государственная территория и традиционалистская версия христианства (ортодоксальное католичество в одном случае и ортодоксальное православие – в другом).

Соизмеримым территориальным масштабом обладают и другие страны, США, Китай. Значит, дело не только в территории. Более важен фактор традиционалистского христианства. Модернизированная христианская вера, сформировавшаяся в русле протестантизма, создает иной аксиологический тип. Таким образом, подтверждается весомость религиозного фактора цивилизации применительно к генерации ее ценностных ориентиров.

Другое дело, что эта роль в современном обществе уменьшается. Генезисные факторные основания жизнеспособности цивилизаций и текущие аксиологические ориентиры социума в условиях манипуляций ими далеко не тождественны.

4. Цивилизационные ценностные иерархии

Иерархия в наборах ценностей отличается для различных цивилизаций. Доказательством этого положения служат конфигурации рейтингов десяти наиболее весомых ценностных ориентиров разных стран. Все они отличны от среднемировой конфигурации.

Определенное исключение на фоне высокой вариативности представляет ценность семьи. В 6 из 8 рейтингов семья оказалась на первом месте. Это указывает на фундаментальную значимость института семьи для человечества вне зависимости от цивилизационного коридора развития. Впрочем, даже по этому ценностному показателю есть вариативность. Для германского социума семья в иерархии ценностей находится на втором, а для китайского – на четвертом месте. Для России первая тройка базовых ценностей выглядит следующим образом: семья – труд – патриотизм.

Показательно несовпадение для разных цивилизаций не только первой десятки, но даже верхних триад цивилизационных ценностей (рис.5).

Единственным исключением является совпадение высших ценностных триад для России, Индии и Ирана.

5. Цивилизационно-ценностный баланс.

Исходя из установленного факта различий в ценностных предпочтениях разных цивилизаций возможно ввести суммарный показатель ценностного позиционирования каждой цивилизации. Тогда на шкале сопоставления будет возможно увидеть положение России и оценивать ее право считаться самостоятельной идентичной цивилизацией (рис.6).

В наибольшей удаленности от России оказались страны, представляющие западную цивилизацию. Гипотеза о ценностной нетождественности российской цивилизации с Западом, таким образом, наглядно подтверждается на социологическом материале.

Речь при этом, как было указано выше, идет отнюдь не об их антиномичности. Полярных противоречий между ними, в сравнении с нехристианскими цивилизационными общностями, не так уж и много. Расхождение между Россией и Западом заключается не столько в номинации ценностей, столько в их выраженности или предпочтительности. А в итоге это дает существенное различие в понимание смыслов жизни и происходящих явлений и процессов. В выборе личных, групповых и общегосударственных действий во внутренней и внешней политике. В оценках и риторике. Эти различия неслучайны и незлонамеренны или направлены против кого бы то ни было. Просто цивилизации - разные. Не хуже или лучше иных, а разные.

6. О ценностной устойчивости идентичности
При выявлении значимости ценности для той или иной цивилизации необходима, естественно, поправка на время. Ценностные показатели не остаются исторически неизменными. Они могут как усиливаться, через посредство целенаправленных усилий государства и общества, так и подвергаться разрушению. Так, традиционное общество ориентировано на укрепление традиционных ценностных ориентиров. Ценности устанавливаются в нем как сакральные законы. Действует предохраняющая их от разрушения система табу.

Эпоха модерна вызвала процесс разрушения ценностных констант цивилизаций. Еще более ускорил ход разрушительных процессов период постмодернистских инверсий.

Косвенным индикатором аксиологического состояния каждой цивилизации выступает соотношение весомости ее ценностного пакета с общемировым уровнем. Пониженное состояние пакета может служить указателем как его разрушения, так и невысокого факторного значения некоторых ценностей для жизнеспособности соответствующей цивилизации. Незначимость одной ценности - фактора может компенсироваться повышенным уровнем значимости другой. Именно поэтому был выбран анализ всего ценностного пакета. Превышение им мирового уровня будет означать сравнительно благополучное состояние в плане сохранения ценностей, более низкое же по отношению к нему положение - угрозу аксиологической деструкции цивилизации.

Результатом проведенных расчетов явилось подтверждение тезиса о цивилизационно-ценностной деструктивности модерна. (Рис.7). Показатели шести из восьми сопоставляемых цивилизаций оказались ниже мирового уровня. Выше него - только Индия и Иран. Именно представляемым ими цивилизационным системам удалось сохранить в наибольшей степени связь с принципами традиционного общества. Напротив, худшие по отношению к мировому уровню показатели ценностного состояния демонстрируют страны «золотого миллиарда» - США, Япония, Германия.

На сегодня положение стран «золотого миллиарда» в мире является по-прежнему доминирующим. Однако анализ их ценностного состояния позволяет предсказывать для них грядущие цивилизационные потрясения. Общество с девальвированными ценностями не имеет перспектив долгосрочного существования. Говоря о России, мы также должны квалифицировать ее положение как угрожающее.

7. Цивилизационная матрица

Безусловно и очевидно, что народы и страны в процессе глобализации сближаются друг с другом. Осуществляется глобальное распространение культуры, информации, институтов, технологий, инфраструктур. Решаются сходные модернизационные задачи. Однако модели модернизации существенно различаются в зависимости от цивилизационного контекста. Исторически выработанная матрица цивилизационного существования может выступать сегодня как особый «цивилизационный ограничитель развития» (или напротив, «цивилизационный коридор развития»).

В табл.3 на основе методологии, предложенной в работе, идентифицируются основные условия протекания модернизационных процессов. Базовые мировоззренческие положения оказываются принципиально различны в зависимости от цивилизации. Для Русской цивилизации они, совершенно иные, чем, например, для сообществ Запада.

Нетривиальным вопросом в дискурсе об идентификации цивилизаций является неоднозначность содержания казалось бы совпадающих понятий. Покажем это на примере общины, которая преподносится как непременный социальный институт традиционной модели общества. Ее существование вроде бы тождественным образом обнаруживается в различных типах цивилизаций, что на первый взгляд свидетельствует в пользу универсализма мирового развития. Но идентичные ли институты скрываются под одинаковым понятием общины?

Для анализа были взяты общинные структуры трех цивилизаций: для российской - понятие «мир», западноевропейской - «civic» и китайской «цзя» (табл. 4)

Здесь вновь необходим лингвистический экскурс. Русское слово «мир» очень неоднозначно. Именно эту особенность русского языка использовал гениальный Лев Толстой в своем всемирно известном романе «Война и мир». Итак, «мир» – это не война. «Мир» – это все человечество и вся земля как планета. «Мир» – это все, что нас окружает. «Мир» – это община, локальное сообщество. Ни по одному из шести используемых сравнительных параметров совпадения для «общины» не обнаружилось. Налицо три принципиально различных социальных института, попытка отождествления которых при одной смысловой нагрузке приводит по отношению к каждому из них к существенной деформации.

Российская цивилизация представляет собой комплекс исторически сформировавшихся, обеспечивающих ее жизнеспособность систем. Эти системы обосновывались идеологически и закреплялись в сознании населения в качестве ценностей.

8. Опасности цивилизационного инжиниринга
С начала 1990-х гг. Россия в силу многих обстоятельств вступила в фазу цивилизационной ценностной инверсии. В качестве эталона были взяты образцы организации западного сообщества. Они не очень обоснованно воспринимались обществом как общеприменимые универсалии, тогда как в действительности представляют собой уникальные механизмы жизнеобеспечения только определенной цивилизации. О том, что для российского цивилизационного контекста они могут не подходить - мало кто задумывался. Мы видим, что еще меньше понимания того, насколько такие переносы могут быть опасны для цивилизации реципиента.

За разрушением прежней российской (советской) цивилизационной модели созидания чего-то принципиально сопоставимого по эффективности не последовало. Привнесенные элементы западных систем жизнеобеспечения обнаружили в России свою нефункциональность.

Когда спустя почти 20 лет мы стали подводить итоги неолиберальных реформ, оказалось, что страна продолжает существовать лишь за счет сильно разрушенных, но еще не уничтоженных окончательно механизмов функционирования советской, а прежде – имперской российской государственности.

К столь же неутешительному итогу в реализации задачи построения «государства нового типа» пришли в свое время большевики. В качестве эталона ими, как известно, была заимствована, и также с Запада, модель Парижской коммуны. Однако, к удивлению левых радикалов, построенное в СССР государство репродуцировало в новых оболочках основное содержание предыдущей системы. Опыт исторических цивилизационно ценностных инверсий указывает на противопоказанность попыток цивилизационного «инжинеринга». Это также как возникают нежизнеспособные мутации при генной инженерии.

В табл.4 отражены ценностные устремления современных реформ в России по замене традиционных российских систем жизнеобеспечения русской (российской) цивилизации на западные. Неэффективность навязываемых цивилизационных переносов служит еще одним свидетельством реальности существования особой русской (российской) цивилизации. Есть такая русская пословица: «Что русскому здорово, то немцу смерть». И наоборот. […]

Таким образом, результаты проведенного нами анализа, полученные посредством применения мирового социологического инструментария, совпадает с выводами, сделанными на основе применения других исследовательских методик. Это является весомым свидетельством их достоверности.

Главный наш вывод таков: Россия действительно обладает цивилизационно неповторимой структурой ценностей.

Её специфичность дает все основания делать утверждение о существовании особой русской (российской) цивилизации.

Аксиологические переносы из иных цивилизаций могут носить разрушительный характер и, скорее всего, это неизбежное следствие в большинстве случаев и попыток искусственных ценностных заимствований.

В случае их навязывания деструктивный результат, по-видимому, безальтернативен. Становится очевидным, что эти выводы применимы и к другим локальным цивилизациям в отношении вызовов сохранения их идентичности и тем самым существования.

Таким образом, историческое время отказа от цивилизационного многоцветья мира еще не настало, если вообще когда - нибудь в обозримой перспективе настанет.

Сулакшин С.С. , гендиректор Центра научной политической мысли и идеологии

Багдасарян В.Э. , руководитель проектов Центра научной политической мысли и идеологии