Художественное время и персонажи пьесы «Чайка. «Чайка» Чехов главные герои Символы в пьесе чайка
«Безгеройность» и «бездейственность» чеховской драматургии. Особенности жанра.(см билет 15)
"Чайка" (1896) -произведение для самого Чехова наиболее автобиографическое, личное (речь идет не о прямых житейских соответствиях героев пьесы с людьми, близкими Чехову, не о тех или иных прототипах, которых так настойчиво пытается поныне установить литературоведение, а скорее о лирическом самовыражении автора). В пьесе, написанной в маленьком мелиховском флигеле, Чехов, пожалуй, впервые так откровенно высказал свою жизненную и эстетическую позицию. Это пьеса и о людях искусства, о муках творчества, о беспокойных, мятущихся молодых художниках и о самодовольно-сытом старшем поколении, охраняющем завоеванные позиции. Пьеса Треплеваостается недоигранной. Мать Треплева, знаменитая актриса Аркадина, демонстративно не желает слушать этот "декадентский бред". Представление сорвано. Так обнажается несовместимость двух миров, двух взглядов на жизнь и двух позиций в искусстве. "Вы, рутинеры, захватили первенство в искусстве и считаете законным и настоящим лишь то, что делаете вы сами, а остальное вы гнетете и душите! - восстает Треплев против матери и преуспевающего писателя Тригорина. - Не признаю я вас! Не признаю ни тебя, ни его!"
В этом конфликте проступает кризисная ситуация в русском искусстве и в жизни конца XIX века, когда "старое искусство разладилось, а новое еще не наладилось" (Н. Берковский). Старый классический реализм, в котором "подражание природе" превратилось в самоцель ("люди едят, пьют, любят, ходят, носят свои пиджаки"), выродился лишь в ловкое техническое ремесло.
Искусство нового, грядущего века рождается в муках, и пути его еще не ясны. "Надо изображать жизнь не такою, как она есть, и не такою, как должна быть, а такою, как она представляется в мечтах" - эта программа Треплева звучит пока как туманная и претенциозная декларация. Он со своим талантом оттолкнулся от старого берега, но еще не пристал к новому. И жизнь без "определенного мировоззрения" превращается для молодого искателя в цепь непрерывных мучений.
Потеря "общей идеи, - бога живого человека" разобщает людей. Контакты нарушаются, каждый существует сам по себе, в одиночку, не способен к пониманию другого. Поэтому так особенно безнадежно здесь чувство любви: все любят, но все нелюбимы и все несчастны. Нина не может ни понять, ни полюбить Треплева, он, в свою очередь, не замечает преданной, терпеливой любви Маши. Нина любит Три-горина, но тот бросает ее. Аркадина последним усилием воли удерживает Тригорина возле себя, но любви между ними давно нет. Полина Андреевна постоянно страдает от равнодушия Дорна, учитель Медведенко - от черствости Маши.
Провинция и столица в пьесе противопоставляются как искренность и фальшь.
В литературе о “Чайке” различные планы пьесы часто называют подтекстами. Были попытки сделать их классификацию, но неточность определений и оснований классификации порой приводили к путанице. Ярким тому примером является вопрос о драматическом подтексте, тесно связанный с проблемой действия.
Н.И.Бахмутова выделяет “приём изображения внутреннего состояния героя” в один из видов “подводного течения” и считает, что этот смысловой план проявляется “в глубинной психологической мотивировке реплик”1 , то есть является частью действия. Однако последнее обстоятельство во многих работах осталось без внимания, более того, состояние героя стали противопоставлять действию.
Например, Н.Я.Берковский не только значительно сужает толкование подтекста, данное Вахтанговым, понимая его лишь как умышленно скрываемое: “обычный подтекст диалогов - некоторая политика и дипломатия”, в драмах Ибсена “персонажи хранят свои тайны, как это и подобает, перед лицом противника” , но и противопоставляет его подтексту чеховских пьес, где, по его мнению, борьба отсутствует и действующие лица отличаются не скрытностью, а странной откровенностью. Истинное значение речей-исповедей Н.Я.Берковский объясняет так: “Люди-одиночки тайно взывают и тайно надеются, что всё-таки будут услышаны, что не на век окружающие равнодушны. Через откровенные свои речи они вербуют собеседников и друзей”. Даже если полностью согласиться с этим, останется неясным, в чём принципиальное отличие чеховского подтекста, кроме того, что его герои ставят перед собой иные цели и добиваются их иными средствами, нежели герои Ибсена.
Изменение первоначального значения терминологии Станиславского можно заметить у В.Е.Хализева, который своеобразно понимает разделение “внутреннего” и “внешнего” действия. Станиславский выделял “внутреннее” действие для того, чтобы подчеркнуть необходимость оправдания чувством, волевым стремлением всякого физического действия, в том числе и словесного. Слово “чувством” указывает на неумозрительный характер оправдания, его нужно перевести с языка понятий на язык образов: “...нам нужна непрерывная линия не простых, а иллюстрированных предлагаемых обстоятельств”, “...каждое наше движение на сцене, каждое слово должно быть результатом верной жизни воображения”. Внутренне оправданное действие Станиславский противопоставлял механическому, псевдосценическому.
Особой заслугой Чехова-драматурга можно считать создание нового для драматургии явления, такого как образы-символы. Именно они помогают читателю и зрителю наиболее полно и точно понять душевное состояние героев, их взаимоотношения.
В конце 1880 – нач. 1890-х гг. в русской культуре все более значительно заявляет о себе новое явление – символизм. В контексте идейно-эстетических поисков эпохи воспринимается и чеховская «Чайка». Уже само заглавие пьесы несет в себе образное начало. Оно художественно многозначно и незаменимо. Читая пьесу, мы чувствуем, как само это слово – «чайка» – наполняется все новым и новым смыслом. Нечеткое разграничение понятий образа и символа приводит к неоднозначной трактовке чайки. В этом и кроется проблема, попытке разрешения которой посвящена данная работа. В исследовании автор доказывает, что чайка – это символ, выявляет его смысловую нагрузку, прослеживает его эволюцию в пьесе, соотнесенность с ее тематикой, другими символами. Символ есть воплощение идеи. Основная идея «Чайки» – утверждение мысли о необходимости слияния человеческой души с чужой душой «в гармонии прекрасной». Драматическая ситуация возникает в пьесе из-за недостатка любви. Герои в искусстве ищут полноты бытия, в которой им отказала окружающая действительность. Искусство и любовь движут судьбами героев. И «чайка» символизирует судьбы Нины Заречной, Треплева и Тригорина. Эволюция символа чайки прослеживается на примере судьбы Нины Заречной. В своем сбивчивом монологе в 4-м действии Нина пытается найти окончательный ответ на вопрос: неужели она в самом деле подстреленная чайка? И тут же твердо заявляет: «Я – актриса». Символ чайки можно отнести и к Треплеву – как трагичное предсказание его «прерванного полета». Если Треплев – одинокая душа, отрывающаяся от жизни и гибнущая, то Тригорин – искусство, утрачивающее душу, похожее на красивое, но неживое чучело. Рассматривая «чайку» как живой символ подлинной поэзии, красоты, любви в искусстве и жизни, мы приходим к выводу, что не состоятельны ни Треплев, убивающий живую чайку, ни Тригорин с его жестоким равнодушием к «чайке» – в искусстве и жизни. Символ служит важным средством раскрытия психического содержания лиц. Символ чайки соотносится в пьесе с другими символами. Совместное функционирование символов продвигает читателей к пониманию образов героев, их внутреннего мира, дает ключ к раскрытию конфликта «Чайки». В контексте же всей пьесы символ чайки является центром эмоционального воздействия. Его функция – «усилитель значения происходящего», т. е. символ выступает как равноценная замена словесного выражения центральной идеи пьесы. В ходе исследования автор убедился в смысловой многослойности структуры символа и проследил особенности его функционирования в пьесе.
Интересным символом становится умышленная литературность пьесы, которая оказывается, в частности, в диалогах, построенных на многочисленных реминисценциях, например в творении Шекспира. Так Аркадий неоднократно читает сыновни монологи королевы из Гамлета , а он ей отвечает будто ради шутки репликами Гамлета. Речь Нины, стихотворная, отрывистая будто иллюстрирует забывчивость не столько ее самой, сколько их героев. Это символ таких самых напряженных поисков смысла жизни, как для героини, которую именно надо вспомнить в сцене последнего разговора с Треплевым.
Из путаных отрывистых предложений вытекает один символ - креста и обязанности, который должных нести каждый.
2.2 «Муки творчества» Тригорина
чехов драматургия пьеса чайка
Тригорин значительно старше Треплева, он принадлежит к другому поколению и в своих взглядах на искусство выступает как антипод Треплеву. Он как бы является противоположным ему полюсом.
Тригорин, несомненно, как писатель значительнее и интереснее, чем как человек. Он писатель всеизвестный, в полушутку или вполусерьез о нем говорят, что только с Толстым и Золя его не сравнишь, и многие считают его стоящим сразу после Тургенева. Всерьез, конечно, с классиками его сравнивать не следует. По тем мелким свидетельствам, которые разбросаны по страницам пьесы, можно судить о том, что Тригорин, действительно, талантлив. Однако для него творчество - это не просто хлеб, забава и поклонники, как для Аркадиной, для него это и мучительный недуг, и наваждение, но и синоним жизни. Тригорин - один из немногих, кто осознаёт недолжность своего ролевого существования: «Я не люблю себя как писателя. Хуже всего, что я в каком-то чаду и часто не понимаю, что я пишу». Но это осознание не становится подлинным драматическим избытком его «Я».
Как трактовать разговоры Тригорина в самом начале знакомства с Ниной о своем писательском ремесле? Они ведутся достаточно просто, всерьез, доверительно. Чувствуется, что автор пьесы отдает и Тригорину, и Треплеву, и Нине Заречной свои любимые мысли об искусстве. Но как-то на грани невольной авторской иронии остаются признания Тригорина о своих «муках творчества»: он любит после припадков божественного вдохновения, посещающего его бог знает когда и где, сидеть с удочками и не спускать глаз с поплавка.
А между тем и ему, видимо все же средней величине в искусстве, принадлежат заявления, что он враг шаблонов: он умеет едко высмеивать «общие места». Манера творчества его не новаторская, но и он ищет новые формы, например, обращает внимание, что облако похоже на «рояль», а даже Тургенев не осмелился бы на такое сравнение. Искатель же новых форм Треплев с завистью замечает в каком-то рассказе Тригорина лаконичное описание лунной ночи, где сказано, что на плотине мельницы блестело горлышко бутылки, - вот вам и вся ночь.
Тригорин слеп и глух для всего, кроме своих блокнотов, он видит только образы. Он - Сальери, неспособный осознать, что разымает музыку как труп. Растаскивая пейзажи на талантливые, даже гениальные миниатюры, он делает из них натюрморты, natur mort - мертвую природу. Даже понимая гражданские задачи своего творчества, ответственность за слово перед читателем, «воспитательную функцию искусства», он не чувствует в себе способности сделать что-либо на этом поприще - не тот талант. А ведь поэт в России - больше, чем поэт.
Страдания Тригорина более значительны, глубоки, содержательны, чем страдания Треплева. Опытный мастер, Тригорин мучительно чувствует тяжесть таланта, не вдохновляемого большой целью. Он ощущает свой талант как чугунное ядро, к которому он привязан, подобно каторжнику, а не как «божественный дар».
Немало своего, личного связал Чехов с писательскими раздумьями Тригорина. Это особенно ясно чувствуется в тех трагических словах, которыми Тригорин отвечает на детские восторги Нины, на её преклонение перед его успехом, славой.
«Каким успехом? - искренне удивляется Тригорин. - Я никогда не нравился себе. Я не люблю себя, как писателя… Я люблю вот эту воду, деревья, небо, я чувствую природу, она возбуждает во мне страсть, непреодолимое желание писать. Но ведь я не пейзажист только, я ведь ещё гражданин, я люблю родину, народ, я чувствую, что если я писатель, то я обязан говорить о народе, об его страданиях, об его будущем, говорить о науке, о правах человека и прочее и прочее, и я говорю обо всем, тороплюсь, меня со всех сторон подгоняют, сердятся, я мечусь из стороны в сторону, как лисица, затравленная псами, вижу, что жизнь и наука все уходят вперед и вперед, а я все отстаю и отстаю, как мужик, опоздавший на поезд, и, в конце концов, чувствую, что я умею писать только пейзаж, а во всем остальном я фальшив, и фальшив до мозга костей». Тригорин ощущает свой долг перед родиной как писатель, он чувствует необходимость донести до людей высокие гражданские чувства. В русской литературе тему «поэта и гражданина» наиболее громко поднимает Н. А. Некрасов. Но потребность в ней эхом отзывалась в душе каждого творца.
Тригорину угрожает опасность утраты творческого вдохновения, страсти, пафоса, опасность, вытекающая из отсутствия общей идеи. Трудности художника предстают в образе Тригорина в гораздо более серьезном варианте, чем вариант Треплева. Треплев не мучился поисками мировоззрения, сознанием долга и ответственности писателя перед родиной, народом.
Из того обстоятельства, что Тригорину угрожает утрата творческого огня, было бы, конечно, неверно делать вывод, что Тригорин и есть холодный ремесленник, равнодушный рутинер, каким представляет его Треплев. Разве страдал бы так равнодушный рутинер от сознания слабостей и недостатков своего искусства, как страдает Тригорин?
С образом Тригорина связана и ещё одна большая тема, мучившая многих художников. Искусство настолько поглощает, съедает Тригорина, что для обычной человеческой жизни у него не остается ни воли, ни даже способности к большим и цельным чувствам. Это общая проблема художника в буржуазном обществе, в котором, как указывал Маркс, победы искусства достигаются ценою известной моральной ущербности художника. Тригорин жалуется Нине: «…я чувствую, что съедаю собственную жизнь, что для меда, который я отдаю кому-то в пространство, я обираю пыль с лучших своих цветов, рву самые цветы и топчу их корни. Разве я не сумасшедший?»
Но как бы то ни было, Тригорин тоже не заслуживает глубокой, «вечной» любви искусства. Он сам уходит от этой любви. У него, при всех его преимуществах переел Треплевым, все-таки нет большой, сильной души, способности к цельным чувствам. И его творческие возможности ограничены. Свой талант он ощущает не как свободу, а скорее как рабство, держание своей личности на привязи.
Анализ повести Василия Шукшина "Калина красная"
Деревня стала той колыбелью, с которой началась творческая жизнь Шукшина, которая дала толчок к развитию его потрясающих творческих сил. Память, размышления о жизни вели его в село, где именно здесь он научился замечать острейшие конфликты...
Гендерная картина мира (по прозе Л. Петрушевской и М. Веллера)
велллер петрушевская образ герой Произведения М.Веллера в нашей стране - явление новое и оригинальное. Сюжеты свежи, стилистика необычна, поступки и помыслы героев неожиданны и внешне алогичны, но психологически достоверны. Читая его рассказы...
Жанр элегии в творчестве Е. Баратынского
Подводя итог всем выше сказанному, можно сказать следующее. В уже существующий жанр элегии, как мы выяснили, Баратынский привнес стремление к психологическому раскрытию чувств и философичность...
Жизнь и творчество Стивена Кинга
Игорь Северянин – поэт Серебряного века
Игорь Северянин (именно так чаще всего подписывался поэт) стал основателем эгофутуризма, в добавление к просто футуризму, провозгласив культ индивидуализма, возвышающегося над безликой толпой обывателей...
Исследование творчества А.Платонова. Баршт "Поэтика прозы"
Творчество Андрея Платонова исследовано далеко не полностью. Для широкого круга читателей произведения Платонова были открыты только в 1990-е годы. Такова судьба истинного художника, ведь слава настоящего мастера посмертна...
Лирика Лорки
Данным настроением, мироощущением, как говорилось уже выше, проникнут весь сборник, и затронутые в данном стихотворении мотивы будут развиваться, а на фоне серой безликой массы появится единственно красное раненое сердце поэта...
Поэзия Аркадия Кутилова
Стихи Кутилова отличаются повышенной эмоциональностью, оценочностью даже на фоне произведений других омских поэтов, эмоциональный "градус" которых заметно выше некоторого "среднероссийского". Это проявляется, прежде всего...
Поэтический мир Ахматовой
Творчество Ахматовой принято делить всего на два периода - ранний (1910 - 1930-е гг.) и поздний (1940 - 1960-е). Непроходимой границы между ними нет, а водоразделом служит вынужденная «пауза»: после выхода в свет в 1922 г...
Самый субъективный поэт раннего символизма - К.Д. Бальмонт
Писать Бальмонт стал очень рано, 9 лет, но «начало литературной деятельности было сопряжено со множеством мучений и неудач». В течение четырех или пяти лет ни один журнал не хотел его печатать. «Первый сборник моих стихов, - говорит он...
Своеобразия западноевропейского и русского символизма в творчестве Блока и Верлена
Творчество Александра Блока - одного из наиболее ярких представителей Серебряного века - демонстрирует всю сложность религиозно-философских исканий своего времени: В своей молитве суеверной / Ищу защиты у Христа...
Секрет успеха произведений Пауло Коэльо на примере повести "Алхимик"
Уже первые книги Пауло Коэльо "Дневник мага"(1987) и "Алхимик"(1988) сделали его одним из самых известных писателей нашего времени. Потом были "Узда"(1990), "Валькирии"(1992), "На берегу Рио-Пеьдра села я и заплакала"(1996)...
Семантика текстов В.В. Маяковского в индивидуальном восприятии (на примере стихотворения "Лиличка! Вместо письма")
В искусстве XX века В. Маяковский -- явление огромного масштаба. В его творческом наследии мы находим лирику и сатиру, поэмы и пьесы, очерки и критические статьи, рекламные стихи и рисунки. Но истинное величие В...
Творческая индивидуальность А.П. Чехова
1860, 17(29) января. В Таганроге родился Антон Павлович Чехов. 1869 -1879. Учеба в гимназии. 1877. Первое посещение Москвы. 1877 - 1878. "Пьеса без названия" ("Безотцовщина") 1879. Поступил на медицинский факультет Московского университета. 1880, 9 марта...
Творческая судьба Иосифа Бродского
Приводим биографию Иосифа Александровича Бродского, представленную в американской энциклопедии. Brodsky, Joseph (1940-1996), is a poet & essayist who won the 1987 Nobel Prise for literature. He was born in Leningrad in the Soviet Union (now St. Petersburg, Russia) & came to the US in 1972. In 1991...
Комедийность "Вишневого сада" заложена в самой структуре пьесы. Каждый герой поглощен своей правдой", погружен в свои переживания и не замечает окружающих: их боли, их тоски, их радостей и надежд. Каждый из персонажей как бы играет свой моноспектакль. Из этих моноспектаклей и складывается действие, столь сложное по звучанию. Это одновременно и полифония (многоголосие, особо организованный хор самостоятельных голосов), и диссонанс, звучание несогласованное, нестройное, где каждый голос стремится быть единственным.
Откуда эта самопоглощенность героев "Вишневого сада"? Что мешает им услышать друг друга: ведь все они - близкие люди, пытающиеся друг другу помочь, поддержать и получить поддержку? Обратим внимание: каждый из героев исповедуется, но в итоге все эти исповеди оказываются обращены в зрительный зал, а не к партнерам по сцене. В какой-то момент исповедующийся понимает, что самого главного объяснить не сможет. Так, Аня никогда не поймет драмы матери, а сама Любовь Андреевна никогда не поймет ее увлечения Петиными идеями. Что же "не пускает" друг к другу героев пьесы? Дело в том, что по замыслу автора каждый из них - не только личность, но и исполнитель определенной социально-исторической роли: то, что можно назвать "заложник Истории". Человек может в известной степени корректировать свою личность, свои отношения с окружающими. Но изменить свою роль он не может, как бы чужда она ему ни была. Несоответствие внутренней сущности героя той социально-исторической роли, которую он вынужден играть, - вот драматическая суть "Вишневого сада".
"Старая женщина, ничего в настоящем, все в прошлом", - так характеризовал Раневскую в своих письмах Станиславскому, ставившему пьесу, Чехов. Что же у нее в прошлом? Ее молодость, семейная жизнь, цветущий и плодоносящий вишневый сад - все это кончилось несколько лет назад, кончилось трагически. Умер муж, имение пришло в упадок, возникла новая мучительная страсть. А затем случилось непоправимое: погиб - утонул в реке - Гриша. Гибель сына - самая страшная трагедия. Для Раневской ужас утраты соединился с чувством вины: увлечение возлюбленным, поглощенность любовью, кажется ей, отдалили ее от сына. Быть может, нелепую смерть можно было предотвратить? Быть может, гибель Гриши - кара ей, матери, за непозволительную страсть? И Раневская бежит из дома - от вишневого сада, от дочерей, от брата, от той реки, где утонул сын, - от всей прежней жизни, от прошлого своего, обернувшегося непоправимой катастрофой. Бежит, чтобы никогда не возвращаться, бежит, чтобы где-нибудь закончить свою грешную и нелепую - после смерти мальчика - жизнь.
Раневская оказывается в Париже. Притупилась острая боль, схлынула первая волна отчаяния. Раневскую спасла любовь. Чувство к человеку, ее недостойному, к подлецу... Но разве дано нам выбирать, кого любить? Да, он негодяй, ее последний возлюбленный, он обобрал и бросил ее, а после опять вернулся - снова нищим. И Любовь Андреевна все знает о нем, все понимает - и не желает этого знать и помнить. Ибо ценно само чувство, ибо нет для нее ничего в жизни, превыше любви.
Это единственная героиня "Вишневого сада", живущая в ореоле любви: неслучайно само имя ее - Любовь. Любови прежние и нынешние переплетаются в ее душе, умение любить бескорыстно и безрассудно, целиком отдаваясь чувству - вот "ключ" к образу Раневской. "Это камень на моей шее, я иду с ним на дно, но я люблю этот камень и жить без него не могу". Кто еще из русских героинь был так откровенен?!
Ее теперешнее странное парижское существование есть, в сущности, жизнь после жизни. Ничто из прежнего не забыто. Не зажила и никогда не заживет страшная рана. Все призрачней связь с родным домом и родными людьми. Все невозможней ни стать "своей" в Париже, ни вернуться к вишневому саду... Призрачность, нелепость существования, тоска по дому, чувство вины перед дочерью и падчерицей - за то, что оставила их, за то, что тратит их состояние, - томят Любовь Андреевну. И вот на наших глазах делается решительный шаг: Раневская возвращается домой. Она рвет телеграммы от своего возлюбленного, рвет не читая: с Парижем покончено! Она счастлива: "Мне хочется прыгать, размахивать руками... Видит Бог, я люблю родину, люблю нежно, я не могла смотреть из вагона, все плакала." "Если бы снять с груди и с плеч моих тяжелый камень, если бы я могла забыть мое прошлое!"
Раневская возвращается в дом, где все ее любят, где ее ждут - и преданно ждали пять "парижских" лет. И где все ее за что-то осуждают: за "порочность", за легкомыслие... Никто не желает принять ее такою, какая она есть; ее любят, осуждая и посмеиваясь. И сама Раневская остро чувствует это, принимает справедливость упреков, постоянно ощущает свою вину. Но рядом с чувством вины в ней нарастает отчужденность: почему все требуют от нее чего-то, что дать она не может, отчего ждут, что она изменится, станет той, какою окружающие хотят ее видеть, перестанет быть собой?! Чем дальше, тем яснее становится: она чужая здесь.
В перечне действующих лиц Раневская обозначена одним словом: "помещица". Но это помещица, никогда не умевшая управлять своим поместьем, страстно его любившая - и не сумевшая сохранить. Ее бегство из поместья после смерти Гриши, закладывание и перезакладывание этого поместья... Номинально - помещица. По сути - дитя этого вишневого сада, не способное его спасти от разорения и гибели.
Роль помещицы для Раневской "отыграна" уже давно. Роль матери - также: в новую жизнь, где нет места Любови Андреевне, уходит Аня; по-своему устраивается Варя... Вернувшись, чтобы остаться навсегда, Раневская лишь завершает свою прежнюю жизнь, убеждается, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Все надежды оборачиваются панихидой по прежней жизни: былое умерло, ушло безвозвратно. Она прожила все "сюжеты", возможные в России. Родина не приняла блудную дочь: возвращение не состоялось. И призрачная парижская "жизнь после жизни" оказывается единственной реальностью. Раневская возвращается в Париж - а в России, в ее вишневом саду, уже стучит топор.
Стихия любви, мучительных страстей, греха и покаяния, в которой живет Раневская, чужда остальным героям комедии. Вот ее брат и ровесник, Гаев. Леонид Андреевич, человек немолодой, большую часть жизни уже проживший, мыслит и действует, как состарившийся мальчик. Но гаевская неисчерпаемая юность - не то, что доверчивость и легкость его сестры. Он попросту - инфантилен. Не юность с ее мятежными страстями сохранилась в нем - Гаев, кажется, так и не дорос до нее, так и не перешагнул порог детской. Беспомощный, болтливый, неглубокий, ничего и никого по-настоящему не любящий. "Круазе... Желтого в середину..." Звук бильярдных шаров вполне излечивает его страдания после утраты вишневого сада... Но и в нем, человеке неумном, духовно не развитом, видит Чехов нечто милое: это один из уездных чудаков-помещиков, по-своему украшавших провинцию в былые времена, придававших русским дворянским гнездам своеобразную прелесть. Гаев - фигура, порожденная своим временем; комичная, нелепая и жалкая в новую эпоху.
В комедии переплетаются несколько сюжетных линий. Раньше всех заканчивается линия несостоявшегося романа Лопахина и Вари. Она построена на излюбленном чеховском приеме: больше всего и охотнее всего говорят о том, чего нет, обсуждают подробности, спорят о мелочах - несуществующего, не замечая или сознательно замалчивая существующее и существенное. К слову, обратим внимание: этот прием очень любит и Гоголь. Вспомним, как весь город в " Мертвых душах" со вкусом обсуждал чичиковских мужиков, коих уже не было на свете, как спорили, каков "мужик у Чичикова", сумеет ли новоявленный херсонский помещик с этим мужиком справиться. И как сам Чичиков с удовольствием, почти веря в реальность собственной выдумки, обсуждает проблемы своего херсонского имения. Но у Гоголя этот прием призван многократно усиливать взаимодействие реального и ирреального пластов его художественного мира, сплав фантасмагории и действительности. Чехов же окружает бесконечными разговорами несуществующее, кажущееся, чтобы подчеркнуть саму иллюзорность трезвых расчетов, логических планов, которые строят его герои в зыбком и ненадежном мире. Убежденно, как о давно решенном, говорит о своем разрыве с "тем человеком" Раневская - и уезжает к нему... Уверенно обсуждаются проекты спасения сада... Говорят о романе Лопахина и Вари. Но почему же не состоялся этот роман? Почему не соединились судьбы труженицы Вари и делового человека Лопахина? И здесь позволительно спросить: а был ли роман? Не выдавалось ли желаемое за действительное?
Всмотримся в образ Лопахина. Сам Чехов считал его роль "центральной" в комедии, писал Станиславскому, что "если она не удастся, то значит, и пьеса вся провалится". Чехов просил Станиславского самого играть роль Лопахина, считал, что иному актеру она не под силу: он "проведет или очень бледно, или сбалаганит, сделает из Лопахина кулачка... Ведь это не купец в пошлом смысле этого слова, надо сие понимать". Однако "мхатовцы" авторским просьбам не вняли, ставили "Вишневый сад" по-своему. И, хотя спектакль имел большой успех, Чехов постановкой был крайне недоволен, отзывался резко отрицательно, утверждал, что театр не понял пьесу и все провалил. Театр имел право на свою трактовку, однако что вкладывал в комедию сам драматург, почему не Раневскую и Гаева, как играли у Станиславского, а Лопахина поместил он в центр образной системы.
Фигура купца привлекала русскую литературу уже полвека. Наряду с темными самодурами и нелепыми нуворишами искали черты нового, интеллигентного купца, мудрого и честного предпринимателя. Вот это-то сочетание бескорыстной любви к прекрасному - и купеческой жилки, мужицкой простоты - и тонкой артистической души и стремится уловить и воплотить в образе Лопахина Чехов.
Лопахин - единственный, кто предлагает реальный план спасения вишневого сада. И реален этот план прежде всего потому, что Лопахин понимает: в прежнем виде сад сохранить нельзя, время его ушло, и теперь сад можно сберечь, лишь переустроив, пересоздав в соответствии с требованиями новой эпохи.
Действительно, когда-то сад был важной частью помещичьего хозяйства: "В прежнее время, лет сорок-пятьдесят назад, вишню сушили, мочили, мариновали, варенье варили, и бывало... сушеную вишню возами отправляли в Москву и в Харьков. Денег было! И сушеная вишня тогда была мягкая, сочная, сладкая, душистая... Способ тогда знали..." - вспоминает Фирс. Теперь этот способ забыт. Денег катастрофически не хватает, но экономят на пище для дворни, тогда как вишню - девать некуда, она опадает и пропадает. Сад превратился в символ, перестал быть реальностью: для всех, кроме Лопахина, он - обиталище призраков былого. Вот Раневская видит, как по саду идет покойная мама. Вот Петя объясняет Ане: "...неужели с каждой вишни в саду, с каждого листка, с каждого ствола не глядят на вас человеческие существа, неужели вы не слышите голосов..."
Лопахин стремится вернуть саду жизнь - пусть даже вдохнув в него новую жизнь, почти отрицающую старую. "Разбивка сада на дачные участки - идея, с которой носится Лопахин, - это не просто уничтожение вишневого сада, а его переустройство, устройство, так сказать, общедоступного вишневого сада. С тем прежним, роскошным, служившим лишь немногим садом этот новый, поредевший и доступный любому за умеренную цену лопахинский сад соотносится, как демократическая городская культура чеховской эпохи с дивной усадебной культурой прошлого." (Катаев В.Б. Литературные связи Чехова. - М.: Изд-во МГУ, 1989). В.Б.Катаев очень умно и тонко комментирует суть идеи Лопахина. Сад Раневской для него, крестьянского сына, мужика - часть элитарной аристократической культуры, ее квинтэссенция. То, что еще двадцать лет назад было недоступным, сейчас едва ли не "валяется на дороге": и это ощущение пьянит Лопахина. С другой стороны, сад гибнет - и лишь он, Лопахин, может это сокровище спасти. Все его попытки спасти сад для Раневской ни к чему не ведут: она не слышит Лопахина, не понимает его простых и ясных доводов. Ведь для Любови Андреевны вишневый сад существует лишь в своем первозданном виде, в своей целостности. Разбитый на участки и отданный под дачи сад все равно утрачен и уничтожен: "…продавайте и меня вместе с садом..."
Лопахин убеждает Раневскую и Гаева, объясняет, доказывает, предлагает деньги: он искренне пытается сохранить сад для владелицы. И в конце концов сам оказывается владельцем сада - нечаянно, неожиданно для самого себя и окружающих. Он одновременно счастлив - и удручен, обескуражен случившимся: "Эй, музыканты, играйте, я желаю вас слушать! Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья! Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь... Музыка, играй!.. Отчего же, отчего вы меня не послушали? Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь. (Со слезами.) О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь".
Подумаем над последними отчаянными словами Лопахина. Ему - единственному в пьесе - дано приблизиться к настоящей правде, к глубокому пониманию сущности эпохи. Не чьи-то отдельные частные грехи и вины видит Лопахин, но глубокое неблагополучие всей современной жизни: "Надо прямо говорить, жизнь у нас дурацкая... Мы друг перед другом нос дерем, а жизнь знай себе проходит..." Именно это понимание глобальной нелепости современной жизни, ее нелогичности, невозможности жить так, как хочется, в ладу с собой и миром, и выдвигает Лопахина на центральное место в комедии.
А теперь подумаем: могла ли Лопахина привлекать Варя - серенькая, недалекая, захваченная мелочными хозяйственными расчетами? Любит ли Варя Лопахина? Как понимает она любовь? Помните, Петя все сердится, что Варя шпионит за ним и Аней, опасается, как бы у них ни вышло романа, как бы ни случилось недозволенного. И дело не в том, что Петя и Аня далеки от любви, а в Вариных принципах и взглядах, в ее мелочном, рассудочном, мещанском восприятии любых человеческих взаимоотношений - и своих отношений с Лопахиным в том числе. Варя не задается вопросом, любит ли она Ермолая Алексеевича и любит ли он ее. Она видит подходящую партию (тем более что иных претендентов на ее руку нет, даже окружающим посудачить больше не о ком). Она хочет выйти замуж. И ждет от Лопахина объяснения в любви и предложения - и то, что Лопахин никак не произносит долгожданных слов, Варя относит за счет его деловитости": "У него дела много, ему не до меня", и "он богатеет, занят делом..." Варя ждет простого и логического хода жизни: раз Лопахин часто бывает в доме, где есть незамужние девушки, из которых "подходит" ему лишь она, Варя, - значит, должен жениться. И лишь занятость мешает ему заметить ее достоинства. У Вари даже мысли не возникает иначе взглянуть на ситуацию, подумать, любит ли ее Лопахин, интересна ли она ему? Все Варины ожидания основаны на разговорах окружающих о том, что этот брак был бы удачен, на досужих пересудах!
Не застенчивость и не занятость мешают Лопахину объясниться с Варей. Понимая, чего от него ждут все, понимая и то, что Варя для него - "приличная партия", Ермолай Алексеевич все же медлит и в конце концов предложения так и не делает. Ну не любит он Варю, скучно ему с ней! Параллельно с предполагаемым романом с Варей, о котором все столько говорят, для Лопахина протягивается иная нить: он "как родную, больше, чем родную", любит Раневскую. Эту линию прекрасно раскрывает В.Б. Катаев: "Это показалось бы немыслимым, нелепым Раневской и всем окружающим, да и сам он, видимо, до конца не осознает своего чувства. Но достаточно проследить, как ведет себя Лопахин, скажем, во втором действии, после того, как Раневская говорит ему, чтобы он сделал предложение Варе. Именно после этого он с раздражением говорит о том, как хорошо было раньше, когда мужиков можно было драть, начинает бестактно поддразнивать Петю. Все это результат спада в его настроении после того, как он ясно видит, что Раневской и в голову не приходит всерьез принимать его чувства. И дальше в пьесе еще несколько раз будет прорываться эта безответная нежность Лопахина.
Гибнущий сад и несостоявшаяся, даже незамеченная любовь - две сквозные, внутренне связанные темы пьесы " (Катаев В.Б. Литературные связи Чехова. - М.: Изд-во МГУ, 1989).
Мужик, крестьянский сын, только себе самому, своим способностям и трудолюбию обязанный успехом в жизни, Лопахин становится хозяином вишневого сада. Именно ему принадлежит самое пылкое признание: "…имение, прекрасней которого нет ничего на свете." Никто из героев пьесы не сказал о саде проникновенней и восторженней! Человек из народа, он берет в свои руки то, что до сих пор принадлежало лишь аристократии и что аристократия удержать не сумела. Надеется ли Чехов на Лопахина? Да, разумеется. Но автор и не обольщается насчет новых мужиков, оторвавшихся, как Лопахин, от своего круга. Рядом с Ермолаем Алексеевичем существует очень "важная фигура - лакей Яша. Он - такой же крестьянский сын, он также ощущает пропасть между своим нынешним положением (пожил в Париже! повидал цивилизацию! приобщился!) и своим прошлым. И этот наглый, отвратительный хам ярко оттеняет Лопахина, всей своей сутью противостоит ему. Не только Россия Раневской и Россия Пети Трофимова глядятся друг в друга, но и Россия Лопахина, и Россия лакея Яши.
"... Лопахин в конце пьесы, достигнув успеха, показан Чеховым отнюдь не как победитель. Все содержание "Вишневого сада" подкрепляет слова этого героя о "нескладной, несчастливой жизни", которая "знай себе проходит". В самом деле, человек, который один способен по-настоящему оценить, что такое вишневый сад, вынужден (ведь других выходов из сложившейся ситуации нет) своими руками губить его. С беспощадной трезвостью показывает Чехов в "Вишневом саде" фатальное расхождение между личными хорошими качествами человека, субъективно добрыми "его намерениями - и результатами его социальной деятельности " (Катаев В.Б. Литературные связи Чехова. - М.: Изд-во МГУ, 1989). И здесь вновь нельзя не вспомнить "Мертвые души" Гоголя. Интрига "Вишневого сада" зеркально отражает гоголевскую миражную интригу. Чичиков, напрягавший все силы, чтобы скопить богатство и стать хозяином жизни, нелепо и неожиданно срывается с "высшей точки" каждой своей аферы, когда, казалось бы, до счастья рукой подать. Так же неожиданно и неотвратимо получает вишневый сад - "именье, прекрасней которого нет ничего на свете", - Лопахин, отчаянно пытавшийся спасти его для Раневской.
Неожиданность такого поворота укрепляет окружающих в мнении, что он - купец, стяжатель, думающий только о выгоде. И все глубже пропасть, отделяющая Лопахина от остальных героев пьесы. Три идейно-композиционных центра объединены в пьесе: Раневская, Гаев и Варя - Лопахин - Петя и Аня. Обратите внимание: среди них лишь Лопахин - абсолютно одинок. Остальные образуют устойчивые группы. Первые два "центра" мы уже осмыслили, теперь давайте подумаем о третьем центре - о Пете Трофимове и Ане.
Ведущую роль, безусловно, играет Петя. Фигура эта противоречива, противоречиво отношение к нему автора комедии и обитателей поместья. Устойчивая театральная традиция заставляла видеть в Пете прогрессивного мыслителя и деятеля: это началось еще с первой постановки Станиславского, где В.Качалов играл Петю как горьковского "буревестника". Такая трактовка поддерживалась и в большинстве литературоведческих работ, где исследователи опирались на Петины монологи и не соотносили их с действиями героя, со всем строением его роли. А между тем вспомним, что театр Чехова - театр интонации, а не текста, поэтому традиционная трактовка образа Трофимова принципиально неверна.
Прежде всего, в образе Пети отчетливо ощущаются литературные корни. Он соотнесен с героем "Нови" Тургенева Неждановым и с героем пьесы Островского "Таланты и поклонники" Петром Мелузовым. Да и сам Чехов долго исследовал этот историко-социальный тип - тип протестанта-просветителя. Таковы Соломон в "Степи", Павел Иванович в "Гусеве", Ярцев в повести "Три года", доктор Благово в "Моей жизни". Особо тесно связан образ Пети с героем "Невесты" Сашей - исследователи не раз отмечали, что образы эти очень близки, что роли Пети и Саши в сюжете аналогичны: оба они нужны, чтобы увлечь юных героинь в новую жизнь. Но постоянный, напряженный интерес, с которым вглядывался Чехов в этот появившийся в эпоху безвременья тип, возвращаясь к нему в разных произведениях, привел к тому, что из героев второстепенных и эпизодических он в последней пьесе стал героем центральным - одним из центральных.
Одинокий и неприкаянный бродит Петя по России. Бездомный, обносившийся, практически нищий... И все же он по-своему счастлив: это самый свободный и оптимистичный из героев "Вишневого сада". Вглядываясь в этот образ, мы понимаем: Петя живет в ином мире, чем остальные персонажи комедии - он живет в мире идей, существующем параллельно с миром реальных вещей и отношений. Идеи, грандиозные планы, социально-философские системы - вот Петин мир, его стихия. Такое счастливое существование в ином измерении и заинтересовало Чехова, и заставило его раз от разу все пристальней вглядываться в этот тип героя.
Отношения Пети с реальным миром очень напряжены. Он не умеет жить в нем, для окружающих он нелеп и странен, смешон и жалок: "облезлый барин", "вечный студент". Он не может закончить курс ни в одном университете - его отовсюду выгоняют за участие в студенческих беспорядках. Он не в ладу с вещами - вечно у него все ломается, теряется, падает. Даже борода у бедного Пети не растет! Зато в мире идей он - парит! Там все получается ловко и складно, там он тонко улавливает все закономерности, глубоко понимает сокрытую суть явлений, готов и способен все объяснить. И ведь все рассуждения Пети о жизни современной России очень правильны! Он верно и страстно говорит об ужасном прошлом, еще живо влияющем на настоящее, не отпускающем из своих судорожных объятий. Вспомним его монолог во втором действии, где он убеждает Аню по-новому взглянуть на вишневый сад и на свою жизнь: "Владеть живыми душами - ведь это переродило всех вас, живших раньше и теперь живущих..." Петя прав! Нечто подобное страстно и убежденно доказывал А.И. Герцен: в статье "Мясо освобождения" он писал, что крепостное право отравило души людей, что никакими указами не отменишь самого страшного - привычки продавать себе подобных... Петя говорит о необходимости и неизбежности искупления: "Ведь так ясно, чтобы начать жить в настоящем, надо сначала искупить наше прошлое, покончить с ним, а искупить его можно только страданием, только необычайным, непрерывным трудом". И это совершенно верно: идея покаяния и искупления - одна из самых чистых и гуманных, основа высшей нравственности.
Но вот Петя берется рассуждать не об идеях, а об их реальном воплощении, и его речи немедленно начинают звучать напыщенно и нелепо, вся система убеждений превращается в простое фразерство: "Вся Россия наш сад", "человечество идет к высшей правде, к высшему счастью, какое только возможно на земле, и я в первых рядах!"
Так же мелко говорит Петя о человеческих взаимоотношениях, о том, что не подвластно логике, что противоречит стройной системе мира идей. Вспомните, как бестактны его разговоры с Раневской о ее возлюбленном, о ее вишневом саде, который Любовь Андреевна жаждет и не может спасти, как смешно и пошло звучат знаменитые Петины слова: "Мы выше любви!.." Для него любовь - к прошлому, к человеку, к дому, любовь вообще, само это чувство, его иррациональность - недоступна. И потому духовный мир Пети для Чехова ущербен, неполноценен. И Петя, как бы верно ни рассуждал он об ужасе крепостничества и необходимости искупить прошлое трудом и страданием, так же далек от истинного понимания жизни, как Гаев или Варя. Неслучайно рядом с Петей поставлена Аня - юная девочка, ни о чем еще не имеющая своего собственного мнения, находящаяся пока на пороге настоящей жизни.
Из всех обитателей и гостей поместья лишь Аню сумел увлечь своими идеями Петя Трофимов, одна она воспринимает его абсолютно всерьез. "Аня прежде всего ребенок, веселый до конца, не знающий жизни и ни разу не плачущий..." - объяснял Чехов актерам на репетициях. Так и идут они в паре: враждебный миру вещей Петя и юная, "не знающая жизни" Аня. И цель у Пети есть - ясная и определенная: "вперед - к звезде".
Чеховская ирония блистательна. Комедия его удивительно запечатлела всю нелепицу русской жизни конца века, когда старое кончилось, а новое еще не началось. Одни герои уверенно, в первых рядах всего человечества, шагают вперед - к звезде, оставляя вишневый сад без сожаления. О чем жалеть? Ведь вся Россия наш сад! Другие герои мучительно переживают утрату сада. Для них это утрата живой связи с Россией и собственным прошлым, со своими корнями, без которых им остается лишь кое-как доживать отпущенные годы, уже навсегда бесплодно и безнадежно... Спасение сада - в его коренном переустройстве, но новая жизнь означает прежде всего смерть былого, и палачом оказывается тот, кто яснее всех видит красоту гибнущего мира.
На закуску…….. про Образ Вишневого сада.
Вишневый сад - образ сложный и неоднозначный. Это не только конкретный сад, являющийся частью усадьбы Гаева и Раневской, но и образ-символ. Он символизирует не только красоту русской природы, но, главное, красоту жизни людей, взрастивших этот сад и восторгавшихся им, той жизни, которая погибает вместе с гибелью сада.
Образ вишневого сада объединяет вокруг себя всех героев пьесы. На первый взгляд, кажется, что это только родственники и старые знакомые, волей случая собравшиеся в поместье, чтобы решить свои житейские проблемы. Но это не так. Писатель соединяет персонажей разных возрастов и социальных групп, и они должны будут так или иначе решить судьбу сада, а значит, и свою судьбу.
Владельцы усадьбы - русские помещики Гаев и Раневская. И брат, и сестра - образованные, умные, чуткие люди. Они умеют ценить красоту, тонко чувствуют ее, но в силу инертности не могут ничего предпринять для ее спасения. При всей своей развитости и душевном богатстве Гаев и Раневская лишены чувства реальности, практичности и ответственности, а потому не в состоянии позаботиться ни о себе, ни о близких людях. Они не могут последовать совету Лопахина и сдать землю в аренду, несмотря на то что это принесло бы им солидный доход: «Дачи и дачники - это так пошло, простите». Пойти на эту меру им мешают особые чувства, которые связывают их с усадьбой. Они относятся к саду как к живому человеку, с которым их очень многое связывает. Вишневый сад для них - это олицетворение прошлой жизни, ушедшей молодости. Глядя в окно на сад, Раневская восклицает: «О мое детство, чистота моя! В этой детской я спала, глядела отсюда на сад, счастье просыпалось вместе со мною каждое утро, и тогда он был точно таким, ничто не изменилось». И далее: «О сад мой! После темной ненастной осени и холодной зимы опять ты молод, полон счастья, ангелы небесные не покинули тебя...» Раневская говорит не только о саде, но и о себе. Она как булто сравнивает свою жизнь с «темной ненастной осенью» и «холодной зимой». Вернувшись в родную усадьбу, она вновь почувствовала себя молодой и счастливой.
Чувств Гаева и Раневской не разделяет Л опахин. Их поведение кажется ему странным и нелогичным. Он удивляется, почему на них не действуют столь очевидные для него доводы благоразумного выхода из затруднительной ситуации. Лопа-хин умеет ценить красоту: его восхищает сад, «прекраснее которого нет ничего на свете». Но он - человек деятельный и практичный. Он не может просто любоваться садом и сожалеть о нем, не пытаясь что-либо предпринять для его спасения. Он искренне старается помочь Гаеву и Раневской, постоянно убеждая их: «И вишневый сад, и землю необходимо отдать в аренду под дачи, сделать это теперь же, поскорее - аукцион на носу! Поймите!» Но они не желают его слушать. Гаев способен лишь на пустые клятвы: «Честью моей, чем хочешь, клянусь, имение не будет продано!... Счастьем моим клянусь!... назови меня тогда дрянным, бесчестным человеком, если я допущу до аукциона! Всем существом моим клянусь!»
Однако аукцион состоялся, и Лопахин купил имение. Для него это событие имеет особый смысл: «Я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню. Я сплю, это только мерещится мне, это только кажется...» Таким образом, для Лопахина покупка имения становится неким символом его успешности, наградой за многолетние труды. Он бы хотел, чтобы его отец и дед встали из могилы и порадовались тому, как их сын и внук преуспел в жизни. Для Лопахина вишневый сад - всего лишь земля, которую можно продать, заложить или купить. В своей радости он даже не считает нужным проявить элементарное чувство такта по отношению к прежним хозяевам усадьбы. Он начинает вырубать сад, даже не дожидаясь их отъезда. В чем-то ему сродни бездушный лакей Яша, в котором начисто отсутствуют такие чувства, как доброта, любовь к матери, привязанность к месту, где родился и вырос. В этом он прямая противоположность Фирсу, у которого эти качества необычайно развиты. Фирс - самый старый человек в доме. Он много лет верой и правдой служит своим господам, искренне любит их и по-отцовски готов оберегать от всех бед. Пожалуй, Фирс - единственный персонаж пьесы, наделенный этим качеством - преданностью. Фирс - очень цельная натура, и эта цельность со всей полнотой проявляется в его отношении к саду. Сад для старого лакея - это родовое гнездо, которое он стремится оберегать так же, как и своих господ.
Петя Трофимов - представитель нового поколения. Его вообще не волнует судьба вишневого сада. «Мы выше любви», - заявляет он, признаваясь тем самым в неспособности к серьезному чувству. Петя смотрит на все слишком поверхностно: не зная подлинной жизни, он пытается переустроить ее на основе надуманных идей. Внешне Петя и Аня счастливы. Они хотят идти к новой жизни, решительно порвав с прошлым. Сад для них - «вся Россия», а не только этот вишневый сад. Но разве можно, не любя родного дома, полюбить весь мир? Оба героя устремляются к новым горизонтам, но теряют корни. Взаимопонимание между Раневской и Трофимовым невозможно. Если для Пети нет прошлого и воспоминаний, то Раневская глубоко горюет: «Ведь я родилась здесь, здесь жили мои отец и мать, мой дед, я люблю этот дом, без вишневого сада я не понимаю своей жизни...»
Вишневый сад - символ красоты. Но кто же спасет красоту, если люди, которые способны ее ценить, не в силах за нее бороться, а люди энергичные и деятельные смотрят на нее только как на источник выгоды и наживы?
Вишневый сад - символ дорогого сердцу прошлого и родного очага. Но можно ли идти вперед, когда за твоей спиной раздается стук топора, разрушающего все, что прежде было свято? Вишневый сад - символ добра, а потому такие выражения, как «подрубить корни», «растоптать цветок» или «ударить по дереву топором» звучат кощунственно и бесчеловечно.
Размышляя над характерами и поступками героев пьесы, мы задумываемся над судьбой России, которая является для нас тем самым «вишневым садом».
Наступали новые времена. Уходила вспять эпоха реакции, полоса насилия над личностью, жестокого подавления всякой свободной мысли. В середине 90-х годов XIX века она сменялась порой общественного подъема, оживления освободительного движения, пробуждения весенних предчувствий близких перемен. А.
П. Чехов чувствовал, что Россия стоит на разломе эпох, на грани крушения старого мира, слышал явственный шум голосов обновления жизни. С этой новой атмосферой рубежности, переходности, конца и начала эпох на грани XIX-XX веков и связано рождение зрелой драматургии Чехова, тех четырех великих произведений для сцены - "Чайка", "Дядя Ваня", "Три сестры", "Вишневый сад", - которые произвели переворот в мировой драматургии. "Чайка" (1896) -произведение для самого Чехова наиболее автобиографическое, личное (речь идет не о прямых житейских соответствиях героев пьесы с людьми, близкими Чехову, не о тех или иных прототипах, которых так настойчиво пытается поныне установить литературоведение, а скорее о лирическом самовыражении автора). В пьесе, написанной в маленьком мелиховском флигеле, Чехов, пожалуй, впервые так откровенно высказал свою жизненную и эстетическую позицию. Это пьеса и о людях искусства, о муках творчества, о беспокойных, мятущихся молодых художниках и о самодовольно-сытом старшем поколении, охраняющем завоеванные позиции. Это пьеса и о любви ("много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов любви", - шутил Чехов), о неразделенном чувстве, о взаимном непонимании людей, жестокой неустроенности личных судеб.
Наконец, это пьеса и о мучительных поисках истинного смысла жизни, "общей идеи", цели существования, "определенного мировоззрения", без которого жизнь - "сплошная маета, ужас". На материале искусства Чехов говорит здесь обо всем человеческом существовании, постепенно расширяя круги художественного исследования действительности Пьеса развивается как полифоническое, многоголосное, "многомоторное" произведение, в котором звучат разные голоса, перекрещиваются разные темы, сюжеты, судьбы, характеры. Все герои сосуществуют равноправно: нет судеб главных и побочных, то один, то другой герой выходит на первый план, чтобы затем уйти в тень. Очевидно, поэтому невозможно, да вряд ли нужно выделять главного героя "Чайки".
Вопрос этот не бесспорный. Было время, когда героиней несомненно была Нина Заречная, позже героем стал Треплев. В каком-то спектакле вперед выдвигается образ Маши, в другом все собой затмевают Аркадина и Тригорин. При всем том совершенно очевидно, что все симпатии Чехова на стороне молодого, ищущего поколения, тех, кто только входит в жизнь. Хотя и здесь он видит разные, несливающиеся пути. Молодая девушка, выросшая в старой дворянской усадьбе на берегу озера, Нина Заречная и недоучившийся студент в потрепанном пиджаке Константин Треплев - оба стремятся попасть в чудный мир искусства.
Они начинают вместе: девушка играет в пьесе, которую написал влюбленный в нее талантливый юноша. Пьеса странная, отвлеченная, в ней говорится об извечном конфликте духа и материи.
"Нужны новые формы! - провозглашает Треплев. - Новые формы нужны, а если их нет, то лучше ничего не нужно! " В вечернем саду наспех сколочена сцена. "Декораций никаких - открывается вид прямо на озеро".
Пусто, пусто, пусто..." Может быть, это рождается новое произведение искусства... Но пьеса остается недоигранной.
"Тяжело мне, братцю, упоминать..." (за рассказом Г. Шолохова "Судьба человека") Ощущая свой моральный долг перед российским солдатом и его большим подвигом, Шолохов в 1956 году написал свой известный рассказ "Судьба человека". История Андрея Соколова, который олицетворяет национальный характер и судьбу целого народа, по своему историческому объему является романом, который вместился в границе рассказа. Главный герой…
Многим роман Оскара Уайльда "Портрет Дориана Грея" выдается непонятным. Конечно, к недавнему времени творчество писателя интерпретировали не совсем адекватно: эстетизм литературоведы рассматривали как явление чужое, более того - аморальное. Между тем, творчество Оскара Уальда, проанализированная внимательно, дает ответу на вопрос, которые беспокоят человечество из времен его рождения: что такое красота, которая ее роль в становлении…
Шевченко - основоположник новой украинской литературы. Шевченко является основоположником новой украинской литературы и родоначальником ее революционно-демократического направления. Именно в него творчестве полно розвинулися те начала, которые стали руководящими для передовых украинских писателей второй половины ХиХ - начала ХХ столетий. Тенденции народностей и реализма были уже присущи в значительной мере и творчестве предшественников Шевченко. Шевченко первый…
1937 год. Страшная страница нашей истории. Припоминаются имена: В. Шаламов, О. Мандельштам, О. Солженицын... Десятки, тысячи имен. А за ними искалеченные судьбе, безвыходное горе, страх, отчаяние, забвения Но память человека удивительно устроена. Она бережет найтаемнише, дорогое. И страшное... «Белая одежда» В. Дудинцева, «Дети Арбата» А. Рыбакова, « По праву памяти» О. Твардовського, «Проблема хлеба» В.…
Тема это произведения просто-таки взбудораживает мое поэтическое воображение. Граница XIX и XX столетия - это такая яркая, активная страница литературы, которая даже сетуешь, что не пришлось жить в те времена. А может, и пришлось, потому что что-то такое я в себе ощущаю... Бурность того времени возникает настолько явным образом, будто видишь все те литературные диспуты,…
Антон Павлович Чехов в мировом литературном процессе занимает одинаково выдающееся место и как прозаик, и как драматург. Но как драматург он определился раньше. В восемнадцатилетнем возрасте Чехов начал работу над своей первой пьесой, которая не вышла в мир при жизни автора Но большая работа Чехова-Драматурга началась значительно позднее, через восемнадцать лет, из «Чайки», которую было…
Рассказ о природе в весеннюю пору года Начало весны света Весенний мороз Дорога в конце марта Первые ручьи Весенний ручей Весна воды Песня воды Весеннее собирание Черемуха Весенний переворот Начало весны света Восемнадцатого января утром был минус 20, а среди дня из крыши капало. Этот день весь, из утра к ночи, как бы цвел и…
Одна из найсерйозниших социально-психологических проблем, которая испокон века решается современной литературой, составляется в правильности выбора героем места в жизни, точности определения им своей цели. Соображение о нашем современнике и его жизнь, о его гражданское мужество и моральную позицию ведет один из найталановитиших современных писателей -валентин Распутин в своих повестях «Прощание с Матерою», «Пожар». Когда читаешь…
Человеку присуще украшать собственная жизнь, причем не только для чужих глаз, а и для собственных. Это понятно, даже естественно. Как птиц строит собственное гнездышко, так человек создает уют в собственном доме, порядок и традиции в семье, стиль жизни. Неважно лишь, когда это становится самоцелью, не фоном, а основным сюжетом, когда постепенно скрываются серьезные разговоры и…
Летят лебеди, курлычут, неся на своих крыльях материнскую любовь. Матушка, мамочка, родная мамочка - сколько же есть на миру слов, которыми мы называем найриднишу человека?! Да и или возможно передать ими всю любовь к матери - единственной женщины, которая никогда тебя не предаст, несмотря на боль, слезы и страдания? Она всегда будет рядом с тобой…
